На улицах Стамбула

Мягкие сумерки обнимали Стамбул, я понял, что еще один день я провел совершенно бездарно, не получив ни малейшего уведомления сверху, не узнав место битвы. Я, фирменный идиот всех времен и народов. Смотрите на меня с кровоточащими локтями и коленками, смейтесь, если вам смешно. Я воздел свои руки к небу. Постоял еще так немного. Пожалуй, скоро моя кукушечка в этом славном городе поедет. Невры мои невры. Мне подумалось, что чашечка крепкого турецкого кофе, пожалуй, могла бы меня спасти. Что ни говори, а подсел я тут на них. Сначала ты нюхаешь кофе, потом обжигаешь пальцы о стакан- тюльпан, сделанный из тонкого стекла, потом делаешь первый неуверенный глоток, и твой рот тонет в неизъяснимой горечи, ты вылупливаешь глаза, но ты же мужик, не имеешь права сдаться, поэтому ты делаешь еще один глоток и еще, и вот, твой рот полон кофейных жмыхов и ты понимаешь, что кофе кончился! А ты даже не успел еще раздухариться! Ты смотришь в шоке на турков, радостно и с удовольствием пьющих эту жижу и понимаешь, что ты ничего не понимаешь в этой жизни. Турки пьют мааааленькими глоточками! За долгие века практики испития турецкого кофе, они уже точно знают, на каком глотке начинается жмых! Он не застает их врасплох! Они умудряются выпить всю вкуснятину еще до того как их усы соприкоснутся с коварным жмыхом! Но туристы, туристы стараются выжать все из удовольствий Стамбула, и именно поэтому все их рты, носы, усы и бороды в этом кофейном жмыхе оказываются увазюканы всего через несколько часов, минут, секунд после прилета, как только они пробуют турецкий кофе. «Восток — дело тонкое». «Что русскому хорошо, то немцу смерть»(с). Где турок не замочит усов, русский выпьет весь жмых. И закусит бесплатным рахат-лукумом, не заметив прилипшего к нему кусочка кружевной салфетки. Ничего, ничего, Москва не сразу строилась. Мы тоже не лыком шиты. Научимся пить ваш турецкий кофе похлеще турков! Так я себя раззадоривал, пока взглядом опытного кофемана выбирал себе кафе. Нашел, заказал, сел. Посмотрел в окно на залитый светом от реклам центр города. На улице пошел дождь. Первый дождь с тех пор, как я здесь. Тем уютнее было сидеть в теплом кафе, украшенным желтыми огнями. По ходу дела, эту световую гирлянду забыли убрать с прошлого рождества. Или туристам нравится, и так и оставили. Мне принесли турецкий кофе. Я посмотрел на него, он посмотрел на меня. Схватка началась. Все ставки сделаны, ставок больше нет. Кто победит: он или я? Я взял стакан за горлышко тюльпана, чтобы не обжечься (Я стал опытным туристом в Стамбуле). Таааак, «Восток- дело тонкое», не спешим, ребята, сдерживаем дыхание, чтобы не пролить. Какой же тонкий этот стакан в форме тюльпана! Можно обжечь пальцы, если не знать, куда схватить! Я пил маленькими глоточками. Я не торопился. Я не хотел, чтобы жмых застал меня врасплох. Это напоминало ходьбу по минному полю. Кто еще согласился бы так экспериментировать с собой? Только бесстрашные русские туристы. Я сделал один глоточек. Потом еще один. И еще. Напряжение нарастало. Я слышал гул трибун. Первые три раунда я выиграл. Я сделал маленький глоток. И собрался сделать еще один. И в этот момент мне явственно почудилось, что мой турецкий кофе нагло усмехается, глядя мне в глаза! О, «сколько я зарезал, сколько перерезал»(с), ясно говорил его вид! Сколько туристов повелись на его невинность, о, сколько туристов! И я понял. Я сделал не целый глоток, я сделал по-ло-ви-ну глотка. Когда я ставил стакан на стол, я увидел жмых, за миллиметр от поверхности кофе. Я победил!!!!Урааааааа!!!!!!!!Значит, в турецкий кофе влезает четыре с половиной русских глотка. «Мерять будем в попугаях»(с). Ок, ребята, мы вас раскусили. Могли бы и ставить флажок в кофе с надписью: «Attention! Attention! 4,5 sips only! Смертельный номер, в домашних условиях не повторять! 4, 5 русских глотка, не больше!», от мы бы просто были очень признательны, от души, брат! А то этот жмых, внезапно обнаруженный ничего не подозревающим туристом на половине стакана выглядит, как подстава! Как будто вам есть, что скрывать! Ну да ладно, это вы еще нашего холодца не пробовали, вот там действительно есть, что скрывать. Я, довольный победой, откинулся на спинку кресла. Хотели провести «russo turisto, oblico morale»(с), но не провели. Дождь закончился, хозяин кафе открыл настежь дверь, повеяло свежестью. Какая милая картина, учитывая то, что я оставался в той же точке ничегонепонимания, в какой и был. Этот день ни на йоту не приблизил меня к моей цели. Небо забыло про меня. Я ничего не понимал. Я мог таким Макаром прожить тут и месяц, и полгода и год. Ничего не изменится. Не знаю… может они считают меня недостойным информации… может, битва уже началась, а я ничего не знаю об этом? Как лох, брожу тут по городу, пью кофе, а может, все давно в разгаре? Да нет, об этом уж, наверное, сообщили бы мне. А может, эти сомнения — тоже искушение? Кто знает? Может, это своего рода проверка? Проверка на то, буду ли я сомневаться в действиях светлых? Буду ли я сомневаться в своей миссии в этом городе? Эх, мне бы еще понять, зачем это все было нужно? Зачем меня послали сюда так рано, если битва еще даже не планирует начаться? Или у нас задержки с началом не по нашей вине, а по вине темных? В отель я пошел пешком, распинывая ногами желтые листья, как школьник, который прогулял уроки. Спина моя была сгорбленной, мысли — тяжелыми. Какой-то никчемный я светлый. Никак у меня не получается вступить в битву. Все там сражаются, кровь проливают, а я… А я хожу по Стамбулу и пью кофе. Вот чему я за сегодня научился, что полезного сделал? Выпил кофе так, что не запачкался жижей? Ха, достижение. Ухохочешься. Какая же долгая и полная печалей жизнь, если смотреть на нее с Земли. И какая она быстрая, как взмах ресниц, если смотреть на нее с Неба. Мы тут ходим, чего то мучаемся, страдаем. А там, наверху, всего две опции — будем мы записаны в Книгу Жизни или нет. Вот и все. И этот выбор делаем не мы. Мы всего лишь стараемся прожить свою жизнь так, чтобы не загреметь в ад. А кто-то и не старается (будьте осторожны, грех заразен). Каждый из нас пытается прожить эту жизнь так, чтобы потом, на Страшном суде, не было стыдно перед Богом. А что делать, если мне уже стыдно? Я уже нагрешил, и еще даже не умер, а мне уже сейчас жутко стыдно. Мне даже еще не зачитывают список моих грехов, а от каждого я хочу уйти в прохладный песок по горло, чтобы, наконец, стыд перестал жечь мою душу. Я никогда не думал, что я настолько грешен, пока мне не открыли мои грехи. Говорят, это тоже нужно заслужить и их открывают не каждому, потому что есть опасение, что человек от ужаса содеянного покончит жизнь самоубийством, а это билет в один конец — в ад. Мне открыли их, и я почувствовал, как каждый волосок на моей коже встал дыбом. Я не был морально готов к такому знанию. Смертельный ужас сковал мое тело. Я-то был о себе хорошего мнения. Я думал, что я добрый, милосердный, сердобольный. А оказалось, что я жестокий, обидчивый, мстительный, гневливый, осуждающий, что у меня есть блудные помыслы (каждая картинка обнаженной женщины в журнале, которую обмусоливает ваш мозг, считается, я уже не говорю про просмотр порно), что я злопамятный, что ленивый и нерадеющий о молитве, что чревоугодие частенько присаживается со мной за стол. Что я предавал. И не раз. Что я роптал на судьбу. Ужас, ужас поселяется в сердце того человека, которому небо открывает его грехи. Все, о чем ты в состоянии думать — это то, что надо бежать в храм, исповедоваться и причащаться. После причастия эти грехи нападают сильнее, но тут важно не отчаиваться. Пойти причаститься еще раз и еще. Бороться с дневным сном после, не обжираться. Станет легче, станет. Бесов не останется в теле, но шрамы от грехов будут о них напоминать. Каждый раз исповедую эти грехи, молюсь, а они все равно ноют, как старые раны перед дождем.