На «Варяге». Жизнь после смерти

Ситуация с ремонтом кораблей во Владивостоке ярко и подробно охарактеризована в письме командира «Чесмы» В. Н. Черкасова командующему Черноморским флотом адмиралу A. А. Эбергарду от 25 июня 1916 г. «Составив план работ и учтя грандиозный вид Владивостокского порта, мы признали, что если энергично приняться за работу, то в 2—3 недели можно привести корабль во вполне боеспособное состояние. Увы—мы не учли одного обстоятельства—мы попали в глубокий тыл. На общем заседании командующий флотилией заявил, что средства порта ничтожны, но и эти силы уступлены Отряду быть не могут, так как нужды Сибирской флотилии должны быть поставлены на первом месте и работа на Отряде, а равно и отпуск материалов от порта не должны идти в ущерб интересам флотилии. Сказав это, командующий флотилией покинул заседание. Слова эти с быстротой распространения всякой пикантной сплетни в провинциальной глуши достигли всех портовых служащих в тот же день. Портовые чиновники, содержатели, мастера, указатели и проч., с коими мы сговорились уже о работах и приемках, поняв, что сила не на нашей стороне, стали относиться к нам нагло, последствием чего было несколько историй, дошедших до командующего флотилией с указанием, что офицеры «Чесмы» «очень уж гордые». В историях разобрались, но дело от этого лучше не пошло. Полный отказ, мотивированный речью командующего флотилией, получался отовсюду. На приведение «Чесмы» в боеспособное состояние порт уделил лишь 22 человека мастеровых, кои временами отправлялись на ремонт землечерпательных пароходов и проч. Было отпущено 6 парусников, 6 плотников, 1 медник, 4 слесаря и 4 клепальщика. При этих условиях, конечно, ничего сделать было невозможно. Начали изыскивать способы обойтись без порта. Прежде всего, всех нижних чинов, знающих хоть какое-нибудь мастерство, назначили мастеровыми, а не знающих — к ним подручными. Затем начали подлизываться к портовым указателям, чтобы они пускали наших матросов к пустующим станкам, когда те не заняты работами по флотилии, что удалось. Войдя с указателями в хорошие отношения, удалось часть работ передать им, с тем, что когда работа будет выполнена, наряд будет представлен на утверждение. […] Отказы получались во всем решительно. Уголь грузили с одной баржи, переводя ее с борта на борт, для погрузки снарядов сами из хлама строили тележки и прицепляли их к поездам, шедшим в минный городок, погрузка боевого запаса вследствие этого длилась 6 недель!!! (два поезда в сутки, по три вагонетки, по шесть снарядов на вагонетку). Чтобы переменить место на рейде, приходилось верповаться, а баржи буксировать гребными шлюпками. Какое-то странное исключение представляла механическая мастерская, охотно исполнявшая все наряды не только механические, но и артиллерийские. Но начальник ее лейтенант Куровский не понравился, и его вскоре назначили механиком на миноносец. К счастью, это случилось тогда, когда работы по механической части были закончены, а застряли лишь наиболее важные по артиллерии, которые поручить частным заводам было нельзя, а лейтенант Куровский брался выполнить. Несмотря на столь тяжелые условия, благодаря энергии всех офицеров и матросов, корабль удалось привести в блестящее в боевом отношении состояние» («Следовать в Александровск…». Подготовка к публикации и комментарии A.Ю. Емелина // Гангут. Научно–популярный сборник статей по истории флота и судостроения. Вып. 15. СПб, 1998. С116—117). — Примеч.. Н. К.

85