На вдохе (СИ)

Через какое-то время ко всё ещё весёлой и беззаботной Майе пришёл Фаркл. Хмурясь, он сказал, что ей срочно нужно придти в лечебницы. Хорошее настроение улетучилось, как будто его и не было. Только дымка.

Алби стало хуже. Он не прекращая что-то кричал, бился, дрожал. То, что раньше было короткими порывами теперь не уходило уже около часа. Увидев это, Майя не смогла сказать ни слова.

— Я не знаю, что делать, — Фаркл заламывал руки, запускал их в волосы, пытался куда-то деть, чтобы они перестали мешаться ему. — Он умирает.

Два слова — холод по коже. Майя, замерев, смотрела на Вожака. В голове закрутился тугой комок мыслей, и ни одна из них не могла дать ей надежды. Скоро подошёл Ньют, реакция которого была примерно такая же. Он даже не посмотрел на Майю. А та смотрела на него, цепляясь, как за спасательный круг. Но круг, видимо, уже начал сдуваться, и теперь они оба верно идут ко дну.

После зашёл Томас, за которым, боязливо обхватив себя руками, та самая девушка. Майя оглядела её: такая же худая, бледная, чёрноволосая. Но теперь открылись её большие кристально-синие глаза. Майя чуть улыбнулась ей, и напряжение на толику спало с её лица.

— Ребята… Это Тереза, — немного робко сказал Томас, указав на неё. Девушка кивнула — то ли от волнения, то ли в знак приветствия.

— Я — Майя, и я единственный человек, которого ты тут можешь слушать, потому что им нас никогда не понять.

Тереза чуть усмехнулась, но тут же повернулась к Ньюту, протягивая ему что-то.

— Это было в моём кармане, когда я очнулась. — сказала она. — Томас сказал, что ты главный.

Майя вздрогнула. Нет. Это не тот голос, что ей снился. Он — высокий, дрожащий и прохладный, с легкой хрипотцой. А голос из сна насквозь пропитан теплотой, заботой. Это не она.

Блондинка почувствовала, как внутри неё стремительно разрастается отчаянье.

Ньют взял из рук Терезы небольшую серебристую колбу с голубой жидкостью, на ребре которой были выведены буквы П.О.Р.О.К. — те самые, что наштампованы на всех их припасах. И очевидно было на том, что Томас нашёл у гривера, потому что Ньют недоверчиво посмотрел сначала на девушку, потом на Томаса.

— Что это?

— Похоже на сыворотку. — сказал Фаркл, забирая у него колбу и внимательно оглядывая. — Лекарство какое-то.

— От чего?

— Чёрт его знает. Остальные лекарства, что они присылали, по-другому выглядят. Но это однозначно лекарство.

— Мы можем дать его Алби. Вдруг оно ему поможет. — сказал Томас.

— А ты уверен? Мы не знаем, что это, и почему это прислали. Эта штука может убить его.

— Он уже умирает! Взгляни на него. Думаешь, от этого ему будет хуже?

— Мы можем попробовать, Ньют.

— Майя, мы не можем знать, что это сделает с ним, вдруг он обезумит? Мы не справимся с ним, а изгнать сможем только завтра вечером. Это опасно для всех. Или, не знаю, у него рога какие-нибудь вырастут, или ещё что похуже, вдруг он позеленеет весь, или…

— Мы должны попытаться. — перебила его Майя. Парень замолк и на какое-то время задумался.

— Хорошо. — наконец сдался он, не сводя глаз с Алби.

Томас, сжимая в руках сыворотку, подошёл к чернокожему, и только склонился над ним, как Алби резко распахнул глаза и, схватив Томаса за рубашку, закричал очень похоже на Бена.

— Тебе здесь не место, ясно?! Это всё ты! ТЫ!

Все тут же подскочили к ребятам, оттаскивая их друг от друга. С большим трудом им удалось вырвать Томаса из крепкой хватки чернокожего. Майя схватила Алби за руку, удерживая её, чтобы он снова никого не схватил. Ногти Вожака впились в её кожу, по руке прошлась волна боли. Майя прикусила губу. И в тот момент она увидела эту безумную ярость вперемешку с невероятной болью в его лице. Он что-то вспомнил. Как и Бен тогда. А значит Томас виноват в чём-то.

— Дайте шприц! Быстро! — крикнул брюнет, вырывая Майю из мыслей. Подбежавшая Тереза размахнулась и вонзила шприц с сывороткой в блестящую от пота чёрную кожу. Алби под их руками замер, и медленно обмяк, дыхание почти сошло на нет. Они отошли от него, переводя дух. Майя только теперь, потирая пораненную руку, начинала понимать, что вообще произошло. — Чёрт… Сработало.

— Да уж… С этой минуты оставайтесь здесь и не спускайте с него глаз! — приказал Ньют. — Майя, останься с Фарклом. Тебя завтра подменят. Ты, — он обратился к Терезе. — Тоже.

Тереза кивнула. Её синие глаза казались ещё большими из-за испуга, но в них отчётливо виднелась та незнакомая, но невероятно сильная эмоция, которую даже Майя пока не понимала.

Томас и Тереза вышли, Ньют пошёл за ними. Блондинка как восковая статуя стояла, пялившись на полуживого вожака, как вдруг отмерла и выбежала вслед за другом.

— Ньют!

Он остановился, оборачиваясь.

— Послушай, я… Что теперь будет?

Ньют нахмурился.

— Понятия не имею. Надо посмотреть за Алби… — его взгляд пробежался по Майе. — Испугалась?

Она помотала головой. Тут Ньют аккуратно взял её руку, на которой всё ещё были следы мёртвой хватки Алби, и аккуратно провёл по ране пальцем.

— Болит?

— Не очень.

Они стояли молча. Ньют — глядя на её руку, она — глядя на Ньюта. Со всех сторон на них давила ночная тьма.