На Великой лётной тропе

Вырос Юшка молодцом из молодцов: строен, складен, ловок, удалые глаза, раскатистый, зычный голос, за который дали ему прозвище Соловей, рыжие буйные волосы под стать приисковым пескам и глинам; самый большой мастак откалывать трепака. Бывало, всю ночь, до утра, гремит каблуками по каменной земле у приискательского костра. Гармонисты устанут, а он свистит, гикает:

— Дорогу! Сторонись! Юшка Соловей пляшет! Кто Юшка Соловей? Голытьба, золотая голытьба! Самая чистейшая, хрустальная голытьба!

И верно, всего богатства имел он только одну праздничную смену: красную рубаху, черные плисовые шаровары и хромовые сапоги. Сумел завести Юшка лишь одну малую роскошь — подбил сапоги серебряными подковками, на каждый каблук истратил по три серебряных рубля и во время пляски усиленно сверкал этими подковами. Вокруг Юшки всегда была разудалая приисковая компания, круг «золотой, чистейшей» голытьбы. Напиваясь иногда пьяным, Юшка требовал:

— Гармонь, шире круг! Веселись, Юшка! Веселись, голытьба! Душу бы я отдал за золотую…

— Ну, отдай! Давно это слышим, — гудела голытьба.

— Отдал бы, да не знаю, как.

— Эге… Вот то-то и оно…

Пришел девятьсот пятый год, рванул ветер революции, высоко поднялись волны народного гнева, мести, бунта. Самые молчаливые заговорили смело, самые робкие схватились за топоры и дубины.

В промышленных центрах России — Петербурге, Москве, Иваново-Вознесенске, заводском Урале — начались рабочие стачки, забастовки, демонстрации с революционными лозунгами: «Долой самодержавие!» Весной 1905 года на уральском Алапаевском заводе была сделана первая попытка создания Советов рабочих депутатов. Вскоре был создан первый общегородской Совет в Иваново-Вознесенске. Затем Советы возникли в Петербурге, Москве и еще многих городах.

Царское правительство для борьбы с революционными рабочими во многих промышленных местах ввело военное положение, поставило войска. Забастовки, демонстрации жестоко подавлялись. Участников избивали нагайками, топтали лошадьми, бросали в тюрьмы, гнали в ссылку.

По всей стране распевалась рабочая песенка «Нагаечка»:

Задумал наш царь мир удивить,
Пулей, нагайкой народ усмирить…
Увидел народ такой произвол —
Решил посадить царску свору на кол.
Царь испугался — издал манифест:
Мертвым — свободу, живых — под арест.
Вспомни-ка, нагаечка, Девято января,
Выпори, нагаечка, самого царя!

Юшка Соловей надел за плечи ружье, в карман револьвер, за голенище нож, к поясу сумку патронов, на конном приисковом дворе взял самолучшего коня и ускакал в горы.

В первый же день видели его на прииске Озерный — промчался рыжим дьяволом. На прииске Артельном остановился перед конторой, где толпились искатели за получкой, и кричал:

— Бросай лопату и вашгерд, бери дубину! На царя! На бар! На заводчиков! На купцов! На тюремщиков и палачей!

Появились царские каратели — стражники, казаки, — хотели поймать Юшку. Он ускакал на своем бешеном коне. Каратели стреляли ему вслед, целились в лохматую рыжую голову, но голова скрылась, и в тот же день ее видели на прииске Варваринском.

На камнях у дорог, на шиханах близ горных троп появились надписи:

«Собирайся, голытьба, и поднимай дубину.

Юшка Соловей»

На медвежьей тропе нашли застреленного карателя, а рядом на камне надпись:

«Хоронить не мое дело.

Юшка Соловей»

На берегу Изумрудного озера оказался стражник, привязанный к сосне, и на лбу у него бумажка:

«Отвязывать запрещаю.

Юшка Соловей»

Зашумела народная молва про Юшку, как шумят в ветер горные сосны. Нашлись еще смельчаки, которые засели по горам и лесам выслеживать заводчиков, чиновников, стражников. Каратели забросили охоту на лосей и горных козлов, стали охотиться только за мятежниками, а Юшку Соловья искали с таким же терпением и упорством, как ищут дорогого бобра.

Не раз видели они Юшку на горных тропах. Скользили у них кони, пятились, а Юшкин бешеный мчал его вихрем. Стреляли в него, а Юшка махал им своей бараньей шапкой:

— До свидания. Завтра увидимся!

Приходило завтра, искали снова Юшку, вечером возвращались усталые и злые, а их уже ждала записка:

«Видел вас у Старик-камня.

Юшка Соловей»

— Кто принес записку? — кричали каратели.

— Мальчишка, заводской голодранец.

— Подать сюда мальчишку!

Приводили мальчишку, а он знал только одно — что поймала его на заводской улице чужая тетка и велела передать записку в полицию.

— Где тетка?

— В лес ушла.

Не давался Юшка, как хитрый зверь. Устали каратели, сбились со следов, и начальство объявило, что выдаст награду всякому, кто поможет поймать Юшку.