На Великой лётной тропе

Ленка вернулась вечером, когда вся казарма была в сборе. Вбежала она с дикой решимостью — и прямо к Ирине:

— Что, дождалась, приходил? И времечко выбрала, змея!

— О чем ты, Лена?

— Не вертись уж, все знаю, скромница-скоромница! Так вот ты на кого метила, вот к кому руки протянула!

— Лена, что с тобой? — взмолилась Ирина.

— Не притворяйся, гадюка! Выдеру твои волосы, ходи плешивая, глаза тебе выколю!

— Уж не о гармонисте ли? — догадалась Ирина.

— А, созналась! Знай же, если утоплюсь я, выдавлю его, — Ленка ткнула в свой живот, — на тебе будет грех!

Захватилась Ирина и упала на нары. Ленка сдернула свой мокрый валенок и начала бить ее по голове, по спине, в бока. Девья казарма стояла плотным кругом и одобряла Ленку:

— Сильней, пусть не станет чужих отбивать! Тихоня! Теперь гляди все в оба!

Казарма знала только одно — что гармонист приходил к Ирине, а как она его встретила, это было не известно ей и не важно: был — стало, поманила, вильнула хвостом.

Только одна Агафья знала правду, но ее криков не хотели слушать.

Ленка пришла в ярость, схватила Ирину за волосы, тянулась к лицу.

— Изорву твою рожу — ходи, соблазняй, отбивай!

Тогда и кухарка пришла в ярость, прорвала плотное кольцо девьей казармы, отбросила Ленку и закричала:

— Да она выгнала его, выгнала! При чем Арина, когда тот кобель пришел?

— Выгнала?! — ухнула вся казарма.

— Выгнала, видела я все.

— Вот это дела-а!.. — одобрительно загудела казарма.

Ленку увели и облили холодной водой, чтобы она сбавила пыл и ярость, Ирину окружили заботой и участием.

Весь следующий день девья казарма волновалась: не все поверили Агафье.

— А если у нее с Ариной стачка, а ежели Агафья сводня?

— Я вам покажу, все покажу! — шумела кухарка, и сильней гремели ухваты с чугунами.

Вечером Агафья попросила Ирину:

— Ты не уходи никуда. Я пойду.

— Я же всегда здесь.

— И сегодня будь.

Вернулась Агафья к тому часу, когда казарма собиралась спать.

— Девоньки, он здесь, — таинственно сообщила она.

— Гармонист?

— Привела я, сказала, что Арина зовет. Тише, девоньки! Ты, Ариша, надень шубейку — и айда!

— Куда? Зачем?

— К нему на минутку, постой, поговори, а мы тем временем нагрянем.

— Я не хочу, не могу, — запротестовала Ирина.

— Да ненадолго же!

— Не хочешь — знать, виновата! — зашумела казарма.

Тогда Ирина вышла к гармонисту. Он звал ее гулять, она отказывалась. Он настаивал, она начала как бы сдаваться. Тут открылась дверь, и вся казарма вывалила на снег, окружила гармониста.

— Тебя-то, голубчик, и ждали! Зайди-ко к нам, поговорим мы с тобой…

Гармонист попробовал бежать, но его схватили за руки, за пальто и втолкнули в казарму, поставили в круг.

— Арина, зачем к тебе приходил этот хахаль?

Ирина подошла к гармонисту.

— Подлец! — сказала она и ударила его по лицу.

— Дай, еще дай, заслужил! — поощряла казарма, но Ирина убежала на нары, под одеяло. Ей было и стыдно, и обидно. Она слышала гул, выкрики Ленки, топот ног.

— Зачем девку портил, что думал, когда лез?! — приставала казарма.

— Сама виновата — не давайся, — оправдывался гармонист.

— А кто невестой называл? Не ты ли? К матери возил, показывал. Выходит, смеялся все? — кричала Ленка.

— Много мы говорим, всему не верь.

— Он этак… Называл невестой, испортил Ленку — бери замуж!

— Была охота!

— Заставим!.. Толкай его в угол, не выпустим, покуль не даст слова!

Гармониста затолкали в угол, грозили ему и стыдили всяческими словами.

— Не будет тебе жизни и проходу! Не услышишь иного имени, как подлец! Женишься на другой — жене волосы выдерем, на улицу не пустим. А родит Ленка, принесем тебе, водись, любишь кататься — повози саночки! Ну? Согласен жениться?

— Да разонравилась мне Ленка! — взмолился гармонист.

— А тогда нравилась? Теперь Арину надо стало?

Мстила девья казарма гармонисту за обиды, полученные от него и не от него. Девушки подходили к нему, гладили его против волос, щипали.

— Подумай, голубчик, постой здесь.

Они привели Ленку, поставили ее с ним рядом.

— Обнимай!

Пришлось гармонисту обнимать.

— Ты испортил ее?

— Я.

— Согласен жениться?

— Да уж женюсь, такое дело получилось, — сдался гармонист.

— Поклянись и помни, что вся казарма знает!

Гармонист поклялся, и его отпустили.

Уходя, он погрозился Ирине:

— Я ужо припомню тебе пощечину! Отолью такую, что…

— И не смей думать! Тронь только — разорвем тебя на косточки, на часточки, на волосики! — завопила вся казарма.

Утром Ленка встала веселая. Она начала просить Ирину:

— Прости, сдуру я обидела тебя, — и хотела поклониться в ноги.

— Не надо, не делай этого! — закричала Ирина. — Все прощаю, все, только не делай этого!

15. У ПРОХОРА

Вскоре после замужества Ленка переехала жить к гармонисту, но часто приходила в девью казарму, приносила с собой тряпочки, куски материи и просила подружек помочь ей перекроить их на рубашонки ожидаемому младенчику. Однажды она привела в казарму Настю.

— Вот Арина, а это Настя. Знакомьтесь!