На вершинах знания(Русский оккультный роман, т. X)

Старуха опустила занавеси, вышла и через минуту возвратилась, с трудом неся большую металлическую жаровню, наполненную углями. Она поставила жаровню на ковер перед занавесью, крепко замкнула двери и дернула за шнурок. Занавесь отдернулась, обнаружив за собой большое гладкое зеркало из черного шлифованного стекла.

Аврора безучастно и лениво следила за всеми этими приготовлениями, однако, не упуская ни одной подробности.

— Где обрывок белой ленты, который я привезла от Репиных… вечером, помнишь?

— На столике, около алтаря, — ответила старуха.

— Хорошо. А стебель розы в крови?

— Лежит на алтаре.

— Хорошо. Начнем. Подай убор… Скорей. Поторопись, я чувствую силу.

— Опять? Так скоро? Ведь сегодняшней ночью…

— Молчи, старая! Не твое дело.

Старуха поднесла Авроре большой футляр, из которого княгиня вынула браслеты, ожерелье и золотое кольцо, усыпанные голубыми камнями. Она надела на себя эти драгоценности, бормоча:

— Бирюза и бериллы… Это то, что нужно для привлечения мужчины к женщине.

Затем она прибавила, возвысив голос:

— Курение! Скорей! Что ты копаешься? Скорей.

Старуха подала Авроре черную агатовую чашу, наполненную сероватым порошком. Аврора взяла щепотку и бросила в жаровню. Одуряющий дым поднялся перед черным зеркалом, где красноватыми бликами отражались огни жаровни и камина…

Старуха, коленопреклоненная, с низко опущенной головой, бормотала нечто вроде псалмов в ответ на возгласы Авроры. Аврора, сбросив с себя платье и оставшись совершенно нагой, блистая белизной своего тела и драгоценными камнями головного убора, браслетов и кольца, стояла перед мраморным алтарем, беспрестанно бросая в жаровню новые щепотки куренья.

Ее движения были торжественны и, священнодействуя перед черным зеркалом, она громким голосом говорила заклинания под аккомпанемент псалмов старухи.

— Шеваиот! Шеваиот! Шеваиот! — возглашала Аврора.

— Породи зло! Породи зло! Породи зло! — пела старуха.

— Именем Шелома, великим именем Семхамфораса, Шеваиот!

— Вдохни в нас твою силу. Породи зло! Породи зло!

— Велиал, князь слез, приди ко мне.

— Будь опорой моей слабости. Породи зло! Породи зло!

— Сахабиил, князь горя, помоги мне.

— Одень нас твоею силой. Породи зло! Породи зло!

— Адрамелех, царь тьмы, умножь меня.

— Будь нашей силой. Породи зло! Породи зло!

— Самхабиил, источник ужаса, покрой меня кровом твоих крыльев.

— Снизойди к нам. Породи зло! Породи зло!

— Во имя падучей звезды, во имя Шеваиота…

— Господь! Господь! Господь!

— Приди ко мне, Лилита, приведи Ноемаху левой рукой.

— Сотвори слезы несчастья, разожги ненависть!

— Во имя служителей зла, во имя темной нездешней силы, проснись, Молох, и уничтожь создания чистоты.

— Мы принесем тебе в жертву кровь чистых детей!

— Шеваиот! Шеваиот! Шеваиот!

Заклинания зла прекратились. Едкий и пряный аромат отравлял воздух. Дым становился все гуще и гуще и, освещенный красными отблесками жаровни, отражался в черном зеркале колеблющимися фантастическими фигурами.

Аврора преклонила колени, взяв в руки тяжелую пергаментную книгу в кожаном переплете с вытисненными замысловатыми знаками. Она с лихорадочной поспешностью перелистала несколько страниц, на которых были начертаны то обратные пентаграммы, то разные сочетания цифр, то длинные колонны имен, перемешанных с заклинаниями и призываниями духов, то отдельные буквы во всю величину листа. Наконец она нашла то, что искала и, наклонившись до земли, начала читать речитативом, то возвышая, то понижая голос и ритмически покачиваясь всем туловищем в такт изменениям своего голоса:

— И тех, кого избрал ты, превеликий и таинственный Шеваиот, тем ниспошли ты свою могущественную силу! И дай им крепость, и мощь, и знание, утверди сердце их к деланию зла во славу твою. Пошли им крылья полуночного ветра и быстроту твоих молний, чтобы скоры были руки их к крови, и к смерти, и к уничтожению благих. Да сопутствует им преступление, и порок и ложь да сгладят пути их и выровняют горы! Да облекутся они в гнев и ярость и сокрушат в веселии сердца всех слуг добра, ничтожных пред тобою! И в море крови, горя и слез явится нам дивное и священное лицо твое, Шеваиот, в пламенном огне, курении дыма и воплях истязуемых услышат верные твой сладостный голос и вечным светом загорится в мрачной короне твоей лучезарный дивно-сияющий Шин.

— О, Шеваиот, единый, вечный, живой источник зла, перед ужасом имени которого трепещут нечестивые служители блага! Порази врагов своих безумием и болезнями и ужасом сердечным, смертельной тоской, унынием духа и тяжкими бедами. И да грядет пред тобою славный апостол Иуда, гордый Искариот, пред чьим святым именем благоговейно преклоняются твои верные служители.

— О, Шеваиот, единый вечный, живой источник зла! Ради пресвятого Иуды, принесшего жизнь свою на твой священный алтарь, его крепким предстательством, помилуй, услышь и помоги твоей смиренной рабе! И да будет с нею твоя победительная и крепкая десница и да почиет на ней твой всесокрушающий великий дух!

Она еще раз преклонилась до земли. Потом встала с колен, выпрямилась и замерла в трепетном восторге.