На все времена. Статьи о творчестве Владимира Бояринова

Скрип тележный и плач полонянок.

Русский народ всегда миром вступался за свою свободу и родную землю. И потому с особенной горечью звучит: «Время с нас посрывало доспехи». Оно ранит всё «больней и острей». И уже» Мы своих родословных не помним». Но «Мы своим настоящим горды». А чем? Гордость связана с благородными порывам! Поэт же сознается: «с чего душа осиротела – не пойму». Хочется верить, что «Всё ещё переменится на родной стороне». Но чем восполнится то, что «в жизни потерял»? С горькой усмешкой можно сознаться: «Я не сегодня, не завтра отчаюсь, всё у меня впереди». Глубокий подтекст заложен в строках о ветре. Он как безутешная душа. Завыл «Над березами…, складно вывел четыре куплета, а последнюю строчку забыл… И ни строки на пути не отыщет, ни участья не встретит ни в ком». Одиночество! – почти естественное состояние для лирического поэта.

Я оглох

В четырех стенах,

Я заглох

В четырех стенах.

В четырех стенах

Я ослеп.

В четырех стенах

Сущий склеп.

И это не заблуждение. Потребность, стремление к тому, где тебя не ждёт разочарование. Об этом сказано как бы мимоходом, но, может быть, в нём и есть ключ к пониманию самобытности поэта.

На безлюдные в омутах воды

Полюбил я подолгу смотреть.

Так тянуло меня, так тянуло,

Прибивая к родным берегам,

Словно в этой воде потонуло

Всё, что я на потом сберегал.

Кому из поэтов не верится, что самое значительное у него ещё впереди. И это вдохновляет:

Забываюсь от восторга,

Обернувшись на зарю…

«Солнце всходит!» – говорю.

А это ощущения творческих сил, новых возможностей. Владимир Бояринов в своем «Красном всаднике» открыл нам то, что «между звёздной и земною бездной». И оно стало заметным явлением в современной русской поэзии. 15.12.2003

Песня на два голоса

Ольга РЫЧКОВА

«Облако, доброе облако…», «Под высокой звездою», «Деревенская идиллия», «Иванушка»… Уже по названиям стихотворений понятно, что новый сборник Владимира Бояринова «Красный всадник» – о нашем, родном, сокровенном. Недаром Бояринова называют одним из самых верных и строгих хранителей высоких традиций русской поэзии. Уже в первом стихотворении «Узелки на память» автор рисует таинственную – будто из русской сказки – картину:

Дремучий сон глубок.

Полуночью слепой.

Не катится клубок

Неведомой тропой…

Так и видится: тёмные ели, за ними – серый волк, избушка на курьих ножках, васнецовская Алёнушка у омута… И дальше то и дело встречаются в стихах сказочные, былинные мотивы:

Где ты была —

Знал ли Боян,

Вещий к тому же?

Слышал – ушла

Днесь на древлян

С местью за мужа…

(«Имя твое»)

Или:

Раньше месяц над речкой

Смотрел веселей,

Берега были сплошь

Из густых киселей.

А ночами Яга

Ухажера ждала…

(«Через левое плечо»)

А то будто зазвенит в стихах озорная частушка:

… Постучусь-ка я к любимой.

Или спит уже давно?

Мамка с папкой ли побили,

Что вернулась поздно?

Будто сами не любили,

Не вздыхали розно…

(«Что-то люди стали строги…») В стихах Владимира Бояринова «Пахнет стружкой и липовым медом, И молитвенный плещется звон», соседствуют таежный лось и кот из Лукоморья, тёмные омуты и полынные травы, извечная русская боль и радость… И все это – части единой картины мира, куплеты одной песни:

Это песня на два голоса

Да на старые лады

Для ржаного в поле колоса

И для горькой лебеды…

На два голоса – поэта и читателя. 29.10.2013 г.

Сквозь железные прутья реальности

Владимир Андреев

(Открытое письмо поэту Владимиру Бояринову)

Он натягивал тетивочки шелковые,

Тыи струночки золоченые,

Он учал (начал) по стрункам похаживать,

Да он учал голосом поваживать!