На вторых ролях, или Экзамен по спасению принцессы (СИ)

   Я вспомнила легкое прикосновение сухих горячих губ к шее и вздохнула. С собой можно было быть честной: чувство, возникшее в этот момент, было мне незнакомо. Очень теплое и приятное, и в то же время какое-то пугающее. И сердце забилось, еще до того, как я вспомнила о шрамах. Я давно не позволяла никому прикасаться ни к шее, ни к спине. Даже маме. Всегда все делала сама: и платья застегивала, и мазями натиралась. Не терпела ничьих прикосновений. А теперь - поняла я это, конечно, спустя время - готова была кошкой выгибаться и мурлыкать, чтобы еще раз почувствовать это касание.

   - Привал, - Вирне вдруг резко остановился и бросил рюкзак на траву.

   Мы как раз проходили милую поляну с разноцветными цветами, растущими по периметру. Мелькнула мысль, что надо бы поискать грибов в округе, или, на худой конец, ягод, но я уже растянулась на теплой траве, с удовольствием прислушиваясь к ощущениями. Ноги постепенно отдыхали, спина переставала болеть.

   - Дурные обе, - раздался голос мужчины. - И мамаша, и дочка. Идиотки две эгоцентричные.

   Почему-то стало обидно.

   - Не оскорбляйте мою мать!

   - А то что? Будешь верещать всю дорогу? Нормальная мать не вырастила бы такого ребенка. И лучше бы за ним следила.

   Колено вдруг обожгло дикой болью. Я заорала и вскочила, пытаясь отодвинуться. Но сильные руки не дали, вцепившись в мои бедра и удерживая на месте.

   - Вы чего?! - слезы выступили на глазах от жжения.

   - Когда ты успела свалиться? - вопрос был явно риторическим. - Упрямая дурная девка.

   - Не обзывайтесь, - я подула на ссадину. - Больно же.

   - Больно, - согласился мужчина. - Это я еще до твоих царапин и заноз не дошел. Сейчас вытаскивать буду.

   - Ой! - я снова попыталась было отползти.

   - Спокойно. Хочешь без ноги остаться? Не дергайся.

   - Больно же.

   - Что ты как маленькая? - рассердился Вирне. - Боли пустяковой боишься.

   -Ага, это не вам кожу со спины с мясом отдирали, - я вновь принялась себя жалеть. - Боль у него пустяковая.

   - И кто ж с тобой такое творил? - спросил он, продолжая промывать и обрабатывать разбитую коленку.

   - Папа, кто ж еще. Мне еще в детстве руки связывали, чтобы не расчесывала.

   - Сейчас бы тебя связать, - он пробормотал тихо, но я услышала и решила тему не развивать.

   - И что, так сильно болела?

   - Да, - я вздохнула.

   - И шрамы от этого остались?

   - От этого.

   - Да ладно. У меня вон тоже вся спина в шрамах. Коленка не такая страшная, как казалась. До свадьбы, может, и не заживет, но в целом ходить будешь, может, даже быстро. Теперь ляг, пожалуйста на живот, я у тебя занозы повытаскиваю и царапины промою.

   - А когда мы перейдем границу? - спросила я, чтобы хоть как-то отвлечься от боли. - Чего вы там делаете?!

   - Занозы выковыриваю. Не дергайся, а то рука дрогнет, останешься без пальцев. К границе подойдем вечером, вечером же перейдем и заночуем. Спать, увы, придется под открытым небом.

   - А нас не найдут там?

   - Нет. Не найдут. Зато уже к обеду выйдем к таверне и там остановимся. Ну, а дальше - проще. Лошадей наймем и уже к обеду будешь дома.

   - Скорей бы, - вздохнула я. - А нельзя к обеду выйти к таверне, там поесть и до вечера вернуться?

   Он помедлил, прежде чем ответить.

   - Нет, нельзя.

   - А почему? - я закусила губу от резкой боли, пронзившей коленку, когда я неудачно дернулась.

   - Просто нельзя. Не шевелись, а?

   - Как мы пройдем через границу, если здесь магия не действует? - задумалась я.

   - Просто. Сначала пройду я и быстро сниму все заклятья, потом ты. Никто даже понять ничего не успеет.

   - А если успеют?

   - А если успеют, то все равно никого не найдут. Мы будем на территории Империи, вооруженные и с силами. Пускай там с твоей мамашей разбираются, чего она полезла к ним.

   - Почему вы так не любите мою мать?

   Вирне тем временем закончил мучить мои ноги и уселся неподалеку.

   - Да люблю я ее, люблю. Вот прям сейчас бы и любил.

   Я скривилась.

   - Слушайте, в том, что у вас с мамой происходило, я-то не виновата. Может, вежливее будете?

   - Я куда более вежлив, чем обычно, - буркнул мужчина. - Я тебя даже накормил.

   - Силой!

   - И на руках нес.

   - Потому что вытащили меня из замка без обуви!

   - А ты что, немая была?! - рассердился он. - Сказать не могла?!

   - Я посмотрю, много ли вы скажете, когда вас вот так вот напугают.

   - Леарис, молчи. Еще пять минут и идем. И не вздумай мне упираться, верхом поедешь. А иначе подвешу вниз головой, поняла?

   - Вот всегда вы так! Никакого внимания к моим желаниям.

   - Солнышко, к желаниям женщины я прислушиваюсь только в одном месте, и тебе туда еще рано.

   - В пенсионном управлении? - хмыкнула я. - Да, пожалуй, повременю.

   - Будешь огрызаться, я тебя отшлепаю.

   - А вас потом отшлепает папа.

   - Я думал, он девушек предпочитает...

   Я аж воздухом подавилась.

   - Ну вы...

   И отвернулась, чтобы не видеть этой едкой ухмылки.

   Его слова о маме заставили меня задуматься. А не было ли у них часом романа? Об истории любви мамы и папы я знаю многое и не сомневаюсь, что они до сих пор любят друг друга. Но почему-то я никогда не задумывалась, могла ли мама любить кого-то еще. Кроме, разумеется, принца Фара, но тот не в счет, потому что умер до маминой свадьбы.