На «заднем дворе» США. Сталинские разведчики в Латинской Америке

Резиденту предписывалось «настойчиво выявлять» враждебную деятельность контрразведывательных органов Колумбии и «конкурентов» (сотрудников ФБР).

Первая шифртелеграмма, отправленная из Боготы в апреле 1944 года, сообщала, что шифровальщик «Кирилл» прибыл в посольство. В Москве с нетерпением ждали установления кодированной связи. Начальник отдела Овакимян написал на полученной телеграмме: «Наконец-то!» «Кирилл» был человеком ответственным, нередко сидел в шифровальной комнате ночами напролёт. Но вскоре его жизнь была омрачена болезнью сына, у которого выявили детский паралич. Сыну неотложно требовалось лечение, а в дальнейшем – операция. Траты предстояли большие. Чуть позже в посольстве появился ещё один больной – заболел дифтеритом посол!

В конце июля 1944 года Антипов направил диппочтой отчёт, написанный от руки, поскольку в Боготе достать пишущую машинку с русским шрифтом было невозможно. Обстановку в стране он назвал сложной: «Причина этого – временный отход президента Альфонсо Лопеса от власти (из-за болезни жены) и недавний военный мятеж. Президент был ненадолго арестован на военных манёврах в департаменте Мариньо. В стране начались стихийные демонстрации против партии консерваторов, которые явно стояли за мятежом. Правительство Лопеса консультировалось с руководством коммунистов и профсоюзов. КПК выпустила манифест в поддержку президента. Партия потребовала вооружить рабочих, закрыть реакционную газету «Эль Сигло» и радиостанцию «Голос Колумбии». Компартия поручила нашему контакту «Чарро» организацию рабочих дружин. Он беседовал с генеральным секретарём полиции Мартинесом Герра. Тот заявил, что настроение гарнизона Боготы – колеблющееся. Положительным итогом мятежа можно считать раскол в рядах консерваторов и дискредитацию в глазах народа консервативных лидеров во главе с Лауреано Гомесом».

На время всё вроде бы затихло. Мятеж провалился, некоторые зачинщики укрылись в бразильской и других дипломатических миссиях. В конце июля после ходатайства посольств они смогли выехать в Эквадор. Правительство подвергло судебному преследованию лиц, замешанных в мятеже. Постоянно сообщалось об арестах. Но брожение в армии, по информации «земляков», затушить не удавалось. Власти не располагали силой, способной стать ей противовесом.

Антипов поделился с Москвой первыми выводами: «Разведывательная работа в Боготе сопряжена с определёнными трудностями. Это, в принципе, маленький город с небольшим населением, где почти все знают друг друга в лицо. Из публичных мест можно назвать только три ресторана, несколько кафе (только для мужчин), кинотеатры и два небольших парка. Это сильно затрудняет встречи в городе и заставляет меня ещё раз просить разрешения на приобретение небольшой автомашины. Другой проблемой является всепроникающее влияние «конкурентов» из «Страны», проявляющих особый интерес к нашему делу. Во главе детективной конторы, работающей на них, стоит бывший начальник местной полиции адвокат Артуро Вальехо Санчес[79]. Среди поставленных перед ним задач – ведение наблюдения за нашим посольством и его персоналом».

По данным Антипова, проникновение СРС в полицейские органы Колумбии приобрело такой размах, что один из руководящих полицейских чиновников, «прогрессивно настроенный либерал, дружественно относящийся к «землякам», обратился однажды к Хильберто Виейре[80], председателю колумбийской компартии, с просьбой «порекомендовать» десяток надёжных людей для их «трудоустройства» в детективное подразделение. Просьбу он мотивировал тем, что «почти все работающие там агенты перекуплены американской разведкой. Виейра (по оперативной переписке «Водник») от выполнения этой просьбы уклонился, опасаясь провокаций. Однако Антипов счёл многообещающей эту возможность и запросил у Центра санкцию на беседу с «Водником» по вопросу «устройства в полицию нашего стажёра». Предложение резидента Москва не приняла.

Первая встреча с Виейрой, «хозяином земляков», состоялась ещё в мае по его собственному предложению. Как отметил Антипов, «прошла она в конспиративных условиях при участии посла». Во время встречи Виейра предложил в качестве своего связника с посольством Давида Дрессера («Торо»), человека всесторонне проверенного, хотя по социальному происхождению он был сыном фабриканта. «Торо» занимался в КПК вопросами безопасности и имел своих людей в полиции.

На этой встрече Виейра сказал, что нестабильную внутриполитическую ситуацию в стране будет трудно преодолеть. По его мнению, одна из причин – Хорхе Элиэсер Гаитан, «демагог и популист», «мешающий нашей организационной работе в массах». Антипов мнение Виейры о Гаитане разделял: «Он карьерист, левый демагог, заигрывающий с народными массами и консерваторами. Воспользовался выгодно сложившейся ситуацией, чтобы выставить свою кандидатуру на президентские выборы».