На Запад!

– Ринат, на льду реки с полсотни людей на лыжах, они нас заметили и теперь спешат к лесу! – крикнул старшему дозорного отряда десятник. – Велишь их атаковать?

– Да, Хасан, только постарайтесь взять пару живыми, – кивнул командир Первой степной сотни.

Лыжники спешно отходили по широкому разливу замерзшей реки в сторону леса. Река Омовежа здесь имела много стариц и затопленных долин, и застигнут отряд был на ее широком участке. Всадники-берендеи заходили с визгом на пластунскую полусотню, широким охватом отрезая ее от лесной опушки. В руках у них уже были луки.

– Родион, это наши, наши! – прокричал Марат, останавливаясь. – Так только мои соплеменники свой клич подают!

– Вот они тебе сейчас покажут, наши! – крикнул командир пластунов, обернувшись. – И точно ведь, степная сотня в атаку заходит. Митяй, Оська, Сбыня! А ну быстро скидывайте лыжи! Косой крест ими вверху делайте! Да ставьте же их скорее, балбесы! Маратка, ори чего-нить по-вашему, по-берендейскому! Ну-у!

Пораженные до глубины души всадники, натянув тетивы своих луков, скакали полукругом и с открытыми от удивления ртами слушали, как какой-то там лесной человек орет им на чистейшем языке берендеев, что у славных степных воинов глаза такие же зоркие, как у черепах, а вот слух – он как у лесных болотных жаб. Рядом с ним стояли три таких же полоумных с поднятыми вверх скрещенными лыжами.

– Стоять! Не стрелять! Убрать луки! – прокричал сотник. – Наши это! Бригадные пластуны! Марат, сокол ты ощипанный, ты чего моих людей тут хаешь?! Да бросьте вы уже эти палки в снег! Стоят как три полудурка!

* * *

– А вот тут у них, Ринат, завал большой, – разрисовывал снег палкой Родион. – Растащить его весьма трудно будет. Стволы внахлест положили возле самого выхода в долину, и там пара десятков угандийцев с тремя немцами за ним приглядывают. Мы бы легко могли их всех вырезать, да только Варун Фотич не велит. Нечего, говорит, дерптцев этим налетом настораживать. Под самой крепостью много их войска собралось. Всю последнюю седмицу отряд за отрядом со стороны озера Выртсъярв подходит. По моим прикидкам, только перед самой крепостью тысяч семь большим лагерем расположились, а ведь сколько-то еще и за стенами в самом городе стоят.

– Нет, Родька, не пойдет так, – рассматривая нарисованную карту окрестностей, покачал головой Ринат. – Не упомню я всего того, что ты мне сейчас тут наговорил и начиркал. Давай, запрыгивай за спину Юсупки, он у нас маленький, так что его конь легко вас двоих вывезет. Сам начальству будешь обо всем докладывать. А мы дальше пойдем, у нас приказ – языков взять.

* * *

Шестнадцатого февраля союзное войско вышло к реке Омовже. Дозорные сотни с ходу сбили заслон угандийцев и немцев, и те откатились ближе к Дерпту. Обе стороны готовились к генеральному сражению.

– Ваше святейшество, самая большая опасность для нас в коннице русских, – излагал свою мысль на совете у епископа рыцарь Леонард. – Мы с ней уже неоднократно сталкивались, и она действует как всесокрушающий таран, ничем не уступая нашей тяжелой кавалерии. Пехота у них тоже неплохая, в особенности стрелки, но повторюсь: самая большая опасность для нас – это удар их конницы. И для того чтобы убрать эту опасность, у меня есть особый замысел. Ваше святейшество, разрешите, я его озвучу перед вами и перед членами большого совета?

– Излагайте, Леонард, – махнул рукой епископ. – Я надеюсь, он не окажется таким же ошибочным, как это случилось во время ожидания нашествия русских. Мы готовились их встретить с севера, от Нарвы, а они отобрали у нас Псков и пришли сюда с юга.

– Ваше святейшество, я вам уже докладывал, что меня убедили в этом наши вассалы угандийцы. – Рыцарь покраснел и крепко сжал кулаки, стараясь сдержать себя от резких слов. – Русская лесная дружина с их союзниками вирумцами порушила пять угандийских городищ и множество селищ. Они дважды осаждали замки и даже разбивали наши отряды. Все говорило о том, что нападение на Дерпт будет с севера, потому мы и собрали там все наши силы. Я хотел бы напомнить, что мы принимали это решение совместно.

– Довольно, Леонард, – оборвал его епископ. – Все те, кто присутствует на этом совете, и так все прекрасно знают и не упрекают тебя ни в чем. Но нам хотелось бы быть уверенными в том, что теперь мы уже действуем верно. Ты ведь и сам понимаешь, как много у нас сейчас поставлено на кон. Само существование Дерпта и весь замысел Его Святейшества, Папы Григория IX о большом натиске на восток. А вот теперь если ты сам уверен в успехе, то можешь уже изложить нам свой план предстоящей битвы.