На Западном фронте. Бес перемен

«Прошу вас срочно вылететь в Москву. В аэропорту вас ждет самолет. Здесь все кончено. Спасибо вам за все. Но сейчас надо остановить новую войну осетин с ингушами. Мой народ хочет отомстить вайнахам. Летите в Москву и попытайтесь убедить руководство немедленно заблокировать нашу административную границу с Ингушетией. У вас это получится».

Дзасохов обнял меня на прощание, и я немедленно покинул штаб. На выходе из здания я на секунду остановился. Спецназовцы тащили захваченного боевика, прикладами забивая его в дверь подвала. Ту самую, которую полпред Яковлев еще пару часов назад предлагал отстрелить из пистолета.

Боевик - потом станет известно, что его зовут Нурпаша Кулаев, - страшно кричал, просил его помиловать, буквально целовал ботинки офицеров. Мерзкая сцена...

Что на самом деле привело к трагедии в бесланской школе № 1? Ответ можно найти в материалах комиссии, созданной по горячим следам. Политики и специалисты еще долго будут спорить о том, как могла группа бандитов беспрепятственно проникнуть в Северную Осетию и захватить такое большое количество заложников. Кто-то опять вам скажет, что виноват пресловутый «человеческий фактор», которым так часто прикрывается обычное наше российское разгильдяйство и преступная халатность.

А Беслан долгие годы будет оплакивать погибших и жить памятью о 333 невинно убиенных детях и взрослых - жертвах террора, - как живет черной славой уже который год ставропольский город Буденновск - Святой Крест.

Идиот

В начале 2006 года после снятия нашей партии по иску ЛДПР с выборов в Московскую городскую думу (эту безобразную историю, за которой стоял Юрий Лужков, я подробно описал в своей книге «Враг народа») я был вынужден покинуть все значимые посты в партии и парламентской фракции. Я не считал, что вправе рисковать моим политическим детищем - партией, в которую вложил всю свою страсть и энергию, с которой связал надежды на положительные изменения в стране. Но решение о своем уходе я не мог принять в одиночку. Я никогда бы не покинул капитанский мостик, если бы команда потребовала от меня остаться на посту лидера партии. Но я должен был знать, готовы ли мои соратники подвергать свое личное благополучие испытаниям, сохраняя верность партии.

Я решил собрать чрезвычайный съезд и поставить вопрос ребром: готов ли актив партии сохранить своего лидера, или же съезд согласится принять мою отставку в обмен на обещания внешних врагов партии прекратить шантаж, преследования и угрозы снятия с выборов?

Этот внеочередной съезд состоялся 25 марта 2006 года. Я попросил у делегатов отставки. Пряча в пол глаза, мои товарищи проголосовали «за». Потом вдруг все, как по команде, встали и устроили мне овацию. Так себе зрелище. Шестнадцать лет спустя - в июле 2022 года меня так же в «Роскосмосе» аплодисментами стоя провожали. Но это на самом деле ничего не значит.

Я поклонился съезду и быстро вышел из зала, минуя холл с ожидавшими сенсации журналистами, сел в машину и поехал домой. Вечером мне по телефону рассказали, что Скоков, который в качестве секретаря съезда вел дальнейшее заседание, обратился к сидевшим в зале сотрудникам кремлевского куратора внутренней политики Владислава Суркова со словами: «Ну вот, мы сделали то, что вы просили. Теперь и вы выполняйте обещанное!»

Говорят, что даже самые идейные и последовательные мои противники от такого откровенного предательства поморщились. Скоков и его окружение просто сдали меня в обмен на обещание более не чинить препятствий «Родине» на выборах, как будто в участии в выборах только и заключается главная цель политической организации.

К сожалению, отказавшись от своего лидера, партия «Родина» просуществовала лишь до осени 2006 года. Вскоре она была слита с политическим проектом «Партия жизни», который с трудом раскручивал председатель Совета Федерации Сергей Миронов. Объединенную партию назвали «Справедливая Россия».

Молодая партия «Родина» прекратила свое существование. Владислав Сурков, приехав в Думу, с издевкой сообщил мне, что «в ближайшие 25 лет ты сможешь устроиться на работу в лучшем случае в таксопарк». С этого дня по его поручению в официальных СМИ был введен запрет на упоминание моего имени. Исключение в 2007 году составил лишь один эпизод, когда в разгар поднадоедших всем депутатам думских дебатов об очередной провокации Тбилиси я решил выступить с трибуны со злой пародией на Саакашвили. НТВ не удержался от показа этого «шедевра», а YouTube логично довел его до «широких народных массах». Фракция «Родина» в Госдуме практически свернула свою работу, да и сама нижняя палата парламента сразу как-то потускнела.