На Западном фронте. Бес перемен

Также по моей инициативе в 2013 году при Военно -промышленной комиссии был создан институт генеральных конструкторов и руководителей ключевых технологических направлений оборонно-промышленного комплекса России. Утверждаемые по моему представлению на заседаниях ВПК кандидатуры крупных российских ученых-оборонщиков получили одобрение В. В. Путина, который согласился возглавить Военно-промышленную комиссию (я возглавил ее постоянно работающий орган - Коллегию ВПК, продолжившую свою работу в составе аппарата Правительства РФ). Генконструкторы и генеральные технологи, получив необходимые полномочия, оказали серьезное влияние на организацию работы ВПК по созданию перспективных образцов вооружений, военной и специальной техники. Это было особенно важно перед лицом надвигавшихся на нашу страну всеобъемлющих санкций Запада и активизации спецслужб стран-членов НАТО, заблокировавших нам закупки необходимых технологий и комплектующих за рубежом.

К сожалению, закупки созданных под руководством Коллегии ВПК новейших образцов сухопутной техники производились небольшими партиями, больше внимания госзаказчик уделял модернизации техники, уже стоявшей на вооружении. Да, новая техника радовала гостей парадов на Красной площади, но в войска попадала не так часто и совершенно не в тех объемах, как рассчитывала оборонная промышленность и отстаивающая ее интересы Коллегия Военно-промышленной комиссии России.

Кроме того, так и не решенной проблемой оставалась низкая маржинальность военных контрактов. Процветали лишь те предприятия, чья техника пользовалась высоким спросом на экспорт. Но ведь далеко не всю новую военную технику мы готовы экспортировать. Например, стратегическая ракетная техника, новейшие средства связи и радиоэлектронной борьбы не могут продаваться за рубеж - по понятным причинам.

Следствием прижимистости заказчика явилось отсутствие у предприятий достаточных ресурсов (в том числе прибыли). Я уж не говорю о тех заказах, которые нанесли прямые убытки предприятиям. Их директора соглашались с условиями контрактов в надежде, что «потом» можно будет скорректировать окончательную цену, но в реальной жизни это редко происходило. Также зловещую роль при исполнении контрактов, особенно тех, что были связаны с закупкой импортных комплектующих, сыграли прыжки курсов валют в 2014 году. Никаких «потом» потом не было, а предприятие ставилось под угрозу разорения. И наказание директора за подписание изначально убыточного контракта никак не спасало трудовой коллектив и предприятие от деградации.

Государственные корпорации как интегрированные структуры, в состав которых входят эти предприятия, на практике оказались крайне стеснены в оказании поддержки своим дочерним организациям в подобных ситуациях. Причины здесь две: 1) контракты заключались напрямую с предприятиями, минуя госкорпорации, которые, будучи третьей стороной контракта, порой не только не имели возможности знакомиться с его содержанием, но даже были лишены права обеспечивать научно-техническое сопровождение важного государственного оборонного заказа; 2) заказчик всегда прав, а это означало бессмысленность судебного оспаривания невыгодных контрактов или ничем не объяснимых проволочек с их реализацией заказчиком, например, при подготовке нового технического задания, на которую порой уходило до полутора лет. Оставалось одно: обращаться в Правительство и ВПК как арбитру. Как правило, Правительство после рассмотрения очередного подобного случая было вынуждено докапитализировать предприятия, прощая или пролонгируя его долги, давая отсрочки от уплаты штрафов. В итоге государство было вынуждено перекладывать бюджетные средства из кармана в карман, тем или иным образом доплачивая предприятию сумму, которую оно в случае, если бы контракт был изначально достаточно прибыльным, и так могло бы честно заработать.

Практически нулевая прибыльность оборонных заказов и «окрашенность» банковских счетов, по которым производятся расчеты по ГОЗу, отпугивает частные предприятия от участия в кооперации его исполнителей, а на госпредприятиях создает колоссальные трудности с повышением зарплат инженерно-техническому и конструкторскому составу хотя бы до минимального рыночного уровня. Низкая материальная привлекательность работы молодых специалистов на оборонных предприятиях, соответственно, приводит к высокой текучести кадров и - самое страшное - к падению престижа обучения в ведущих инженерных вузах страны.

Эту проблему я ставил ребром на всех профильных совещаниях по развитию оборонки и перевооружению армии, но сказать, что был услышан всеми, от кого зависит решение данного вопроса, не могу. Поэтому и приходилось из одного топора варить сразу несколько ведер щей, находя различные нетривиальные решения, как поддержать оборонные предприятия.