На заре заражения

Альберт Борисович вспомнил своих последних подопытных. Из людей они превратились в нечто среднее между обезьяной и бешеной собакой: кричали, прыгали по клетке, пытались напасть. Избавиться от побочных эффектов, которые вызывала «Красная звезда», не получалось. А потом все резко закончилось. Его отстранили, проект свернули.

«Они еще пожалеют, что сделали это, - злобно подумал ученый. Ненависть, которой раньше не было, начинала закипать в нем. Уязвленное самолюбие и обида разрастались темным пятном в душе, - если нет исследований, то нет лекарства, а вирус, от которого нет лекарства, - это оружие. Оружие – это война, и они объявили ее первыми».

Обдумывая эти слова, профессор как будто очнулся, испугавшись своих мыслей:

- Какая война, что это я? Надо о другом думать. Это не оружие, это лекарство. Это благо для всего человечества. Они потом раскаются, что были не правы и извинятся. А я их прощу… прощу и подарю миру спасение.

Светлая часть сознания стала вытеснять темную, и Альберт Борисович начал размышлять в другом ключе:

- У больных животных иммунитет ослаблен. Инфицируя их «Красной звездой», мы запускаем процесс лечения. Марсианский вирус подавляет причину болезни, иммунитет восстанавливается и побеждает «Звезду». Тут все хорошо. У человека иммунитет сам не может победить «Звезду». И, вылечивая его от одной болезни, мы заражаем другой, лекарства от которой пока нет. Если у нового мутанта есть сила земных вирусов, то должны быть и слабости. Значит, если у нас есть мультивирус, можно создать мультивакцину.

Профессор загрузил в программу информацию, которая имитировала поведение вируса. Компьютер стал выдавать алгоритм решения задачи, в данном случае - лечения. Альберт Борисович принялся разрабатывать новое лекарство. Смешивая в теории препараты, ученый выводил мультиформулу. Он так увлекся, что не заметил, как наступила ночь. Адреналин, вызванный страстью к работе, не давал ему уснуть, и Хаимович решил работать до утра. Через несколько часов были готовы первые образцы вакцины. Профессор посмотрел на пленного бродягу. Тот беззаботно спал, свернувшись в позе эмбриона.

- Рановато портить мой главный образец. Испытаю для начала на крысах.

Подвал был разбит на несколько комнат тонкимиперегородками, за одной из которых находились оставшиеся подопытные зверьки – семейство крыс и пара кроликов. Альберт Борисович взял одного грызуна и поместил его в отдельную клетку. Затем отправился к большому холодильнику, где хранились образцы многих опасных и даже неизлечимых вирусов.

- Надо взять тот, у которого инкубационный период быстрее, - решил ученый, сгорая от нетерпения скорее испытать вакцину. Определившись с вирусом, он ввел его в организм крысы.

- После укола должно пройти не менее часа, чтобы появились первые симптомы, и можно начинать. Подремать что ли часок?

Мужчина оглядел свой подвал, тут было все, кроме кровати, зато в углу стояло большое мягкое кресло. Профессор, не раздеваясь, рухнул в него и мгновенно заснул. Когда Альберт Борисович открыл глаза, то показалось, что он и не засыпал: во сне ученый работал в том же подвале над тем же вирусом, только в конце сна Хаимович почему-то сам сидел в клетке, а бродяга бил животных электрошоком. Очнувшись, профессор не сразу понял, где реальность, а где сон.

Вместо запланированного часа прошло целых пять, Альберт Борисович вскочил на ноги и подбежал к камере с крысой. Судя по состоянию грызуна, болезнь прогрессировала. Датчик в теле животного передавал повсеместное распространение инфекции. Взяв ампулу, Хаимович осторожно ввел зверьку свой новый мультивирус.

Проснулся Фёдор Степанович и потребовал еды. Постепенно мужчина начинал смиряться с ролью пленника и привыкал к режиму. Профессор поднялся наверх, «организовал» бутерброды и чай, спустился назад и передал еду через специальный отсек.

- Не отвлекай меня сейчас, - сказал ученый сурово. Фёдор ничего не ответил и принялся молча жевать бутерброд.

Альберт Борисович ждал, когда мультивирус начнет свое дело. Шли минуты, и как часто бывает в таких ситуациях, время тянулось нескончаемо долго. Прошло два часа с момента внедрения мультивируса в организм крысы. Наконец, датчики зафиксировали изменения в составе крови животного. Первичный вирус погибал, новая усиленная «Красная звезда» делала привычную работу. Ее отношение к другим вирусам не изменилось, не смотря на то, что частично она стала состоять из гриппа и бешенства. Все три формы жизни превратились в единый организм, где мозгом и лидером был марсианский стержень.

Хаимович был настолько увлечен процессом, что весь день просидел в подвале, не выходя на улицу. Он даже не слышал, как скулил и лаял на цепи голодный Додж. Забыл профессор и про свое обещание Андрею приехать в лабораторию, а разряженный телефон так и лежал наверху в комнате со вчерашнего дня.

«Звезда» действовала быстро и беспощадно, она стала еще сильнее и свирепее. Когда она полностью подавила «конкурента», ученый решил, что настало время проверить вакцину против мультивируса: