На защите юного господина

Влажные от слез глаза Аббигэйл, ее покрытая шрамами и новыми ранами верхняя часть тела, мокрые от вылитой воды волосы, а также сам вид полуобнаженного тела утихомирили приступ ненависти и вызвали жалость.

— Пожалуйста, — протянула девушка, прижимаясь грудью к ноге мальчика все сильнее, — не надо.

Аларис приоткрыл рот, собираясь ответить, но в этот момент Аббигэйл неожиданно улыбнулась. Это была жалкая, вымученная, подергивающаяся улыбка. В сочетании с красными от слез глазами, наполненными печалью, она вызывала сочувствие.

— Господин Аларис, — произнесла Аббигэйл, стараясь улыбаться, — пожалуйста, со мной все хорошо.

Аларис молчал. Он понимал почему Аббигэйл отговаривала его, и понимал, чего могла ему стоить подобная выходка, но выражение этого лица, само понимание этой ситуации нервировали его.

— Все верно, Аларис, — радостным голосом произнес Бруно. Раскинув руки в стороны, мальчик начал самодовольно улыбаться. — Это даже не твоя горничная. Просто оставь ее. Или, — склонившись вперед, Бруно указал пальцем на Аббигэйл, все еще сидевшую на коленях перед Аларисом, — неужели она тебе понравилась? — Рассмеявшись, Бруно взмахнул руками. — Хотя ты ведь сам скоро станешь простолюдином. Возможно, из вас была бы даже неплохая пара. Правда, тогда тебе пришлось бы также стать моим слугой. Хочешь потренироваться? — Взглянув в глаза Алариса с вызовом, мальчик указал пальцем в пол. — Встань на колени, и тогда я подумаю о том, чтобы остановиться.

Аларис закрыл глаза. Прилив ненависти начал откатываться из-за той несоразмерной глупости, которую смог сморозить этот ребенок.

Открыв глаза, Аларис посмотрел на Аббигэйл. Девушка мигом все поняла и, расцепив руки, выпустила мальчика.

— Один день, — строго произнес Аларис, поворачиваясь спиной к Бруно, — и ты сам будешь стоять на коленях перед неминуемой смертью. Это я тебе гарантирую.

— Ха, что? — Бруно удивленно замер, но тут же, расценив уход Алариса, как признание поражения, он резко сделал шаг вперед. — Давай, попробуй!

***

«Аларис покинул особняк в тот же день. Никто не знал куда он направился, и даже его семья прибывала в неведении. Однако несколько дней спустя…»

Аббигэйл шла вместе с Бруно по длинному коридору особняка Хилдефонсов. Неожиданно из-за угла им навстречу вышло несколько незнакомцев, облаченных в белоснежную форму имперских стражей. Вид этих одежд сразу навел на странные мысли. Следом за стражей из-за угла вышел и Килан.

— Что происходит? — удивленно спросил Бруно.

Неожиданно имперская стража, подошедшая ближе, схватила мальчишку за руки и резко уткнула лицом в пол. Аббигэйл испуганно приложила ладони к губам.

— Что все это значит?! — громко закричал Бруно. — Как вы смеете!

— Бруно Хирриган, — серьезно произнес Килан, смотря на мальчика суровым взглядом, — тебе, как члену семьи Хирриган, предъявляется обвинение в государственной измене.

Глаза Бруно расширились от изумления. Ответить на это он так и не смог.

— Было приказано привезти тебя и твою семью в имперский дворец. И, — приподняв взгляд, Килан посмотрел на Аббигэйл, — потомственных слуг тоже.

Девушка жалостливо сощурилась. Она понимала, что обвинение в измене каралось казнью, а все наказания господ беспрекословно разделяли и их потомственные слуги. Аббигэйл кивнула.

— Мне было приказано, — прозвучал посторонний голос в коридоре. Обернувшись, Килан увидел молодого парня в форме имперского стража. — Привезти и всю семью Хилдефонс. Император хочет лично поблагодарить вас за терпение и помощь в этом расследовании.

Килан недоверчиво нахмурился. Повернувшись всем телом к говорящему, он непонимающе произнес:

— Но в итоге не я его раскрыл.

Незнакомец лишь улыбнулся. Пожав плечами, он ответил: «Не вы, но кто-то близкий вам. Вы все поймете, когда придете во дворец».

***

Поездка до замка заняла еще несколько дней. Семья Хилдефонсов на протяжении всего этого времени пусть и ехала вместе с членами семьи Хирриганов, но пыталась никак с ними не контактировать.

Самое странное и загадочное началось для всех семей уже по прибытию в замок. У самых дверей перед входом в тронный зал их попросили остановиться и подождать.

— Бруно, Морин? — прозвучал голос со стороны. Полный мужчина, ведомый стражей под руки, удивленно смотрел на знакомые лица, стоявшие в очереди.

— Дорогой! — вскрикнула женщина, при виде своего мужа в истерзанной одежде и с посиневшим от побоев лицом.

Мужчина не обратил внимания на свою жену. Вместо этого он посмотрел на своего сына и, разозлившись, гневно закричал:

— Бруно! Сопляк! Что ты натворил?!

Мальчик растерянно замолчал. Непонимание происходящего и причина этого гнева ввели его в ступор.