На земле билибинской (СИ)

"...Собралось множество народа - чукоч, русских, чуванцев, и сразу желали начать обмен. Тогда явился офицер от царицы Екатерины II и заявил:

- Сердце мое полно гнева. Вы убили очень многих царицыных людей. Я не дозволю этой торговли.

Чукчи стали отрицать это обвинение:

- Мы не делали этого. Это сделали анадырские люди...

Однако он не разрешал начать торговлю. Тогда четыре силача-эрмычына про-брались к русской крепости и стали смотреть через щелку в дверь дома, где жил исправник. Тот самый офицер сидел одетый во все красное: в красную шапку, красный мундир, красные сапоги.

Один из силачей сказал:

- Сломаем эту дверь и схватим его.

Они так и сделали: сломали дверь, схватили красного человека и увезли его на стойбище. Офицер кричал, звал на помощь, но никто не услышал его голоса.

На следующее утро русские подняли шум. Местный исправник требовал, чтобы царицын офицер был возвращен обратно.

- Нет, - говорили тогда чукчи, - вы должны сначала открыть торговлю.

На том и согласились. Тогда четыре силача-эрмычына отпустили пленника и, чтобы утолить его гнев, дали ему две черные лисицы..."

Через несколько лет ярмарку перенесли на Сухой (Малый) Анюй. Здесь была сооружена небольшая крепость, остатки которой сохранились и до настоящего времени в селе Островном. Туда русские привозили товар для чукчей: "кирпичный" чай, листовой табак, железные топоры, пики, ножи, медные котлы, чайники и многое другое. Чукчи же в свою очередь на ярмарку везли бобров, выдр, куниц, выменянных у эскимосов, черно-бурых и красных лисиц, песцов, соболей, клыки моржей, оленьи шкуры и т.д.

Для Анюйской ярмарки было характерно то, что коренные народы не имели никакого понятия в согласовании стоимости своих товаров с привозными. Этим пользовались русские. "За 20 шкурок оленьих выпоротков купец заплатил чукче 20 штук обыкновенных швейных иголок. Чукча благодарил его как благодетеля, а купец считал, что сделал особенно выгодный торг, так как вообще подобные факты здесь вовсе не редкость...", - так указано в труде исследователя Чукотки А.В. Олсуфьева.

В 1785 году императрица подписала указ об организации специальной экспедиции для описания берегов чукотской "землицы", под командованием Иосифа Биллингса. Его ближайшими помощниками были назначены лейтенанты Роберт Галл, Гавриил Сарычев, Христиан Беринг - внук командора Витуса Беринга. Летом 1788 года после неоднократных попыток пройти из Нижнеколымска к проливу Беринга Гавриил Сарычев на мысе Большой Баранов впервые произвел раскопки земляных жилищ древних обитателей Чукотки. В 1821 году к северным берегам Восточной Сибири направились лейтенант Фердинанд Врангель и мичман Федор Матюшкин. Работали они на побережье Восточно-Сибирского моря до 1824 года.

Большую работу во время экспедиции проделал Ф.Ф. Матюшкин. Он с группой матросов прошел по Большому и Малому Анюю, составил карту бассейнов рек, провел этнографические наблюдения. Очень красочно и интересно он описал обряд крещения на Анюйской ярмарке: "Хотя российская миссия, три дня находящаяся, успела обратить немалую часть народа к христианской вере, но все сие до сих пор не имело на нравы и характер сего народа никакого влияния. Желание иметь табак, нож, кошель или бисер, заставляет их креститься один раз, два, три и более, не понимая святости обряда сего. Какое могут произвести действие несколько невнятно выговоренных и для него непонятных слов? Один из новокрещеных долго не мог решиться окунуться в чашу с холодной водой - наконец бросился, но тотчас выскочил и стал бегать по часовне, дрожа от холода. "Давай табак, давай табак", - кричал он... Ему говорят, что еще не кончилось. "Нет, более не хочу, давай табак, давай табак..."

В 1868-1870 годах по заданию Восточно-Сибирского отделения Географического общества вместе с астрономом К. Нейманом и топографом П. Афанасьевым совершил путешествие по Якутии и Чукотке Герхард Майдель. Экспедиция прошла из Якутска на Колыму, собрав по дороге ценные сведения о географии и населении горных районов, исследовала реки Малый Анюй и Омолон. Майдель собрал материалы о быте и условиях жизни чукчей, населяющих континентальную часть, определил их численность, провел естественно-исторические наблюдения.

Бесспорно, немалую помощь царской самодержавии в деле обращения чукчей и других северных народностей в подданство России оказывала православная церковь. Первая часовня воздвигалась практически одновременно с постройкой Анюйской крепости. Однако попытка христианизации чукчей никаких изменений в их сознание не внесла. Несколько иначе обстояло дело среди чуванцев, юкагиров и эвенов. Например, эвены, появившиеся на западе Чукотки в 19 веке, восприняли русскую веру, соблюдая при этом и языческие обряды, стали носить православные имена и фамилии, иконы сделали необходимым предметом в своих жилищах. Юкагиры и чуванцы также приняли православную веру.