На земле Ланки

Сейчас площадь под кокосовой пальмой на острове составляет около трети всех возделываемых земель; в год здесь снимают немногим менее трех миллиардов орехов. В 1962 году Цейлон выручил от экспорта продуктов кокосовой пальмы 227 миллионов рупий. Этот «золотой орешек» стоит того, чтобы рассмотреть его повнимательнее.

Он довольно увесист, килограмма на три, и стоять под пальмой, особенно в ветреный день, не рекомендуется. Об этом в парках и садах предупреждают таблички с надписью: «Остерегайтесь падающих кокосовых орехов!» В местных газетах нередко встречаются сообщения о том, что упавший орех явился причиной увечья или гибели человека.

Если вы зайдете на участок цейлонского крестьянина, он поспешит напоить вас соком кокосового ореха. Ударами массивного ножа проделает в скорлупе треугольное отверстие и радушно предложит угощение.

Цейлонцы утверждают, что сок кокосового ореха утоляет жажду лучше всякого другого напитка. Возможно, они правы, мне же кажется, что к специфическому запаху и вкусу его надо привыкнуть. Сок вяжущ, сладковат, отдает скипидаром, но, не спорю, даже в тропическую жару относительно холодноват.

Сбором орехов и пальмового сока, идущего на приготовление уксуса, а также тодди и арака, занимаются специальные рабочие. Эта профессия требует ловкости, выносливости и смелости — на высоте почти десяти метров надо выбрать и срезать спелые орехи, собрать сок и, не разлив его, доставить на землю. Оступится сборщик, дрогнет рука — смерть, в лучшем случае — увечье. Как говорят на острове, ни рыбак, ни сборщик орехов, уходя на работу, никогда не знает, вернется ли он домой.

С собой сборщик-верхолаз кроме двух ножей в деревянных ножнах и глиняного горшка, прикрепляемых к поясу, непременно берет прочную веревку из койра. Перед подъемом он связывает щиколотки ног; босыми ступнями крепко охватывает ствол, веревочный жгут служит при этом дополнительной опорой для ног, затем подтягивается на руках, переставляя ноги повыше.

Как он ухитряется там срезать орехи, надсекать соцветие пальмы, устанавливать горшок да еще спускаться с полным горшком сока на землю, не знаю: все мои попытки забраться на пальму при помощи этой веревки хотя бы на метр не принесли ничего, кроме ссадин.

В некоторых местах страны между кронами пальм протягиваются канаты, и тогда верхолазы превращаются еще и в канатоходцев, путешествующих от дерева к дереву вместе с орудиями своего производства.

Сок сливается в бочки, и бычки на скрипучих повозках доставляют их на перегонные заводики, где сок превращают в тодди, арак или уксус.

Плоды складывают в кучи, возле которых устанавливают чурбак с крепко загнанным в него железным клином. Рабочий берет обеими руками орех и точным, сильным ударом раскалывает его о клин на две половинки. Части волокнистой оболочки закладывают в мочильные ямы, издающие, мягко говоря, не совсем приятный запах.

Вода и тепло за несколько месяцев размягчат волокнистые половинки ореха, солнце высушит их, а женские руки деревянными колотушками выбьют из них всякую примесь, превратив оболочку в пышное, светло-коричневое волокно. Теперь остается прочесать его несколько раз частыми железными гребнями — и из него можно вить веревки и тросы, делать щетки и швабры, плести маты и циновки.

У кокосового ореха есть еще одна скорлупа, твердая, под которой скрывается мякоть — копра. Из высушенной копры извлекается кокосовое масло, находящее широкое применение в промышленности; выжимки идут на корм скоту и на удобрения.

В порту Коломбо стоят огромные серебристые цилиндры. Но это не нефтяные баки, как может показаться, а хранилища кокосового масла. Из них содержимое по трубам, то есть маслопроводам, перекачивается непосредственно в трюмы, по-флотски танки, судов многих стран мира.

У нас закупаемое на Цейлоне кокосовое масло используется для производства определенных сортов красок и технических масел, а также в парфюмерной промышленности.

РАТНАПУРА — ГОРОД САМОЦВЕТОВ

На многих улицах центральной части Коломбо, особенно в районе Форта, чуть ли не каждая третья-четвертая дверь ведет в магазины, на которых укреплена либо скромная, написанная красками, либо солидная, с бронзовыми накладными буквами вывеска: «Ювелирные изделия».

В витринах на стендах и подставках играют в лучах солнца или поблескивают в тени отраженным светом кольца и серьги, ожерелья и кулоны, браслеты и подвески, броши и цепочки — словом, все, что создала причудливая фантазия многих поколений ювелиров. Название для украшения, которое тамильские женщины носят в крыле носа (оно напоминает небольшую сережку с блестящим камнем), я так и не мог придумать.

Там же, за стеклом витрины, выставлены изображения почти всех представителей животного мира тропиков — слонов, тигров, леопардов, крокодилов, змей, — вырезанные из слоновой кости, эбена, сандала и розового дерева; ларцы, коробочки и гребни из черепаховой кости; десятки безделушек, о назначении которых сразу и не догадаешься; часы самых различных фирм.