На землях рассвета

Сгусток звездного пламени постарался на славу: от здания осталась лишь груда раздробленных обломков. Ливень погасил начавшийся было пожар, но из-под плит еще поднимались струи едкого синего дыма. Дальше, на берегу разлившейся, походившей на море реки зияли две воронки — как будто там рвались здоровенные авиабомбы. В одной из них бешено кружилась вода, с гулом уходя вглубь. Куда делась сотворившая все это тварь — Лэйми не интересовался. Ему довольно быстро удалось отыскать наполовину заваленное обломками жерло шахты. Юноша слепо бросился вниз, затормозив уже в последнее мгновение, полез глубже, обдирая обожженую кожу и ужом извиваясь среди рухнувших балок. Довольно быстро его ищущая опоры нога погрузилась в воду. Ничего живого остаться там не могло.

7.

Какое-то время Лэйми тупо сидел на ещё теплой бетонной глыбе. Он знал, что ему нужно вернуться к храму, найти Найану, Панета, потом — одному или вместе с ними — отправиться к машине, чтобы…

Но там была Алина. Юноша понимал, что просто не сможет её видеть, смотреть ей в глаза, не говоря уж о том, чтобы рассказывать, как встретил смерть её любимый. Нет, лучше самому умереть… Что-то делать? Зачем? В самом деле — зачем?

Лэйми яростно помотал головой. Он знал, что его чувства никого не интересовали — а раз так, то какое ему самому до них дело? Он должен делать то, что может, неважно, имеет это смысл, или нет.

Он печально вздохнул… потом выпрямился, — и, как в воду, нырнул вверх.

8.

Лэйми скользил высоко, под самыми нависшими тучами, высматривая храм и попутно разглядывая город. Там не было каких-то особенных разрушений — да, часто попадались пожарища, кое-где из остовов домов всё ещё шел сизый дым, но главное, что бросалось в глаза — Хониар стал каким-то замусоренным, улицы и дворы были завалены хламом — то ли остатки разметанных баррикад, то ли просто изломанное содержимое разгромленных тварями домов. Сейчас внизу было пусто. Словно все вымерло.

Конечно, с такой высоты, да ещё сквозь завесу бесконечного дождя Лэйми едва ли бы смог увидеть отдельного человека. Порой ему казалось, что внизу что-то движется, но вот что именно — нельзя было толком разобрать. Во всяком случае, не люди; огней тоже не было. Лишь далекую громадину столичной электростанции окружал ослепительно яркий в сумраке дождливого дня пояс ртутных ламп, расплывавшихся маревом в завесе падающей воды. Лэйми стоило бы туда полететь, но он не хотел. Кого он мог там найти? Друзей? Союзников? Одного он уже видел — тот был страшнее всех подземных монстров, вместе взятых. Нет, никого не надо…

Заметив маленькую светлую коробку храма, юноша спикировал вниз. Здесь его ждало жестокое разочарование — выбитые окна, выбитые двери, дикий погром внутри — и никого. Ни людей, ни тварей, ни живых, ни мертвых. Судя по всему, когда Мроо вломились в храм, он уже был пуст. Конечно, Лэйми мог бы попытаться отыскать какие-нибудь документы — хоть что-нибудь, что позволило бы связаться с его родным, лежащим вне времени Хониаром — однако он не хотел этого делать. Он должен был прекратить бойню и сделать так, чтобы его народ оставили в покое. Он сжал зубы, несколько раз вздохнул — а потом помчался туда, где, возможно, его ещё ждала Алина.

9.

Пролетая над дворцом, Лэйми заметил следы жестокого пожара. Здание выгорело почти наполовину; от крыш почти ничего не осталось. Откуда-то изнутри ещё шел дым, обволакивая закопченый остов. Правое крыло и фасад были пока целы, однако Лэйми не стал здесь задерживаться. Председатель? Какое ему дело до Председателя?

Овраг ужаснул юношу. Суточный ливень превратил его в реку, стиснутую глинистыми обрывами. На повороте, возле башни, взметнулся высокий бурун — вода сожрала уже большую часть откоса и остались какие-то лохмотья, до того разодранные и нависшие, что в любой миг могли обвалиться.

Он опустился на балкон возле железной двери, лупил в нее кулаками, кричал — однако все звуки тонули в реве бушующей воды. Лэйми опомнился лишь когда дверь вдруг поехала куда-то вверх — он не сразу сообразил, что балкон вместе с подпорной стеной сползает в клокочущую, хлещущую пеной пропасть. Юноша взлетел и кое-как зацепился за ручку, упершись пальцами ног в узкий бетонный порог. Где же Алина? Почему она не открывает ему?

Его размышления прервал пронзительный треск и весь повисший в воздухе фасад начал оседать и опрокидываться, грозя прихлопнуть его, словно муху. Лэйми едва вывернулся; через несколько секунд лавина бетонных обломков и земли рухнула в реку — так, что вода выплеснулась на противоположный тридцатиметровый обрыв. Юноша уже ничего не понимал; он видел только обнажившуюся отвесную стену шахты, из которой выступал нелепо нависший короб вентиляторной. На его глазах тонкий пол проломился и в поток вместе с бетонными плитами посыпались ржавые машины.