На землях рассвета

Вдруг пол выпрыгнул у Лэйми из-под ног. Затем отовсюду обрушился звук, страшнее которого не существует в природе — рев потревоженной земной тверди. Словно в кошмарном сне юноша увидел как по глухой бетонной стене зазмеились трещины. Из них множеством перепутанных полотнищ брызнула черная вода. Стена прогнулась внутрь, разваливаясь кусками, и вдруг рухнула — целиком, вся. Там, где они только что прошли, теперь клокотала, стремительно надвигаясь, ревущая черная масса — не поток воды, нет, — жидкая грязь, в которой кувыркались бетонные глыбы величиной со шкаф.

Лэйми побежал, даже не думая о какой-то там Внутренней Энергии. В то же мгновение, отсалютовав мертвенно-синей вспышкой, погас свет. К счастью, далеко впереди лампы ещё горели.

Он вылетел в полукруглое помещение, похожее на рудничный двор — из него расходилось несколько туннелей. В своде зияла цилиндрическая дыра, в ней, где-то далеко наверху, виднелась решетчатая платформа лифта.

— Помогай! — Ахай подбежал к запиравшей один из туннелей решетке и невесть откуда взявшимся стальным прутом начал сбивать замок. — Тут новички!

Лэйми мельком глянул вверх, затем последовал за ним. Ахай загнал прут в щель между стальной рамой и дверью. Внутри кишела многорукая живая масса — нагие юноши и девушки с безумными от испуга глазами. Вожак нажал на прут. Лэйми присоединился к нему, бессознательно помогая своим мускулам Внутренней Энергией. То ли это, то ли их отчаянная ярость помогли — запор с треском отскочил и дверь распахнулась. Пленники хлынули наружу, словно река. Внезапно в этом живом потоке мелькнуло чье-то очень знакомое лицо… Охэйо!

Они бросились друг к другу, схватившись за руки. В это мгновение ледяная вода, с шипением растекаясь по полу, захлестнула их босые ноги. Рассуждать было некогда: Лэйми обхватил Аннита поперек живота и потащил вверх. Между платформой лифта и стеной была довольно широкая щель: в нее удалось протиснуться даже вдвоем.

Наверху был громадный, заставленный ящиками склад. Там тоже кто-то метался, но Лэйми не обращал на это внимания. Ему удалось найти пульт лифта: он хлопнул ладонью по кнопке и широкая платформа пошла вниз.

В этот миг последовал второй удар: лампы погасли, часть стены рухнула и в пролом ворвался сумрачно-свинцовый свет дня пополам с хлещущим ливнем. До сознания юноши с запозданием дошел сокрушительный грохот, а потом — чудовищное шипение. В этом кошмарном звуке была смерть: забыв о людях внизу, Лэйми сгреб друга в охапку и помчался в пролом. Пролетев метров сто над дикими зарослями, сгибавшимися в яростных порывах грозовой бури, он скорее свалился, чем сел на землю — сзади волной накатился третий громоподобный удар.

Обернувшись, он узнал здание нового торгового центра, расположенного на северной окраине столицы; узнал, несмотря на окутавшие его облака дыма. Здание рушилось. Оно трескалось, словно было из льда, оседало и исчезало в пыли. Затем эту тучу прорезал невыносимо яркий свет. Над дымом пожарища поднялось что-то ослепительно-белое — словно бы полуденное солнце, вытянутое наподобие червяка. Смотреть на это было нельзя: даже на таком расстоянии его жар был невыносимым.

Крохотное солнце в груди юноши трепетало в такт движениям чудовищного собрата; тот взмахнул испепеляющим хвостом, взметнув высоко в небо громадный веер пылающих обломков. Затем вновь донесся чудовищный рев: вода и камень равно обращались в пар, соприкасаясь со светоносной плотью.

Кажется, Лэйми закричал. Он хотел бросится назад, но Охэйо схватил его, прижал к земле, не давая даже приподняться. Потом их окружил свет, пробивающий даже закрытые веки. Лэйми опалил невыносимый, обжигающий жар. Солнце внутри разгоралось, становилось ослепительным… потом он потерял сознание.

4.

Его привел в себя град, как плетью хлещущий по обожженой коже. Лэйми приподнялся, сбросил с себя ставшего странно легким Охэйо. Глаза друга были закрыты, он слабо улыбался, как будто перед смертью увидел что-то очень хорошее. Светлая его кожа сделалась серо-серебристой и яростный ливень размывал некогда сильное тело, словно ворох бумажного пепла.

5.

Лэйми плохо запомнил, что было потом. Кажется, он тупо смотрел на сожженное тело Аннита — пока ливень не превратил его в лужу черной грязи. Земля вокруг спеклась, сделалась твердой, как кирпич. Лэйми понимал, что тоже должен был сгореть, но чудесное спасение ничуть не радовало его. Как же это? Как же так можно? Зачем? За что? За что его пощадили?

Потом он вспомнил о том, светлом мире. Все, кто погиб здесь, сейчас там; там, где им будет гораздо лучше. Но если всё это неправда? Нет, нет, так не может быть!

Лэйми яростно помотал головой. К черту всю метафизику! Он поднялся и спотыкаясь побрел к развалинам — там ещё могли быть живые.

6.