На живописных холмах Фриоли

Пети не отводила взгляд от часов, дети смотрели на часы, Долорес украдкой, с тревогой в сердце поглядывала на часы. Алексей, пунктуальность которого поражала, опаздывал уже на два часа. Стрелки тикали, их негромкий шум отдавался глухим эхом в голове Пети. Он не пришел. Он не пришел и на следующий день. А потом появился Диего с ужасной новостью: «Алексея с нами нет больше».

Стоя на испанском кладбище, Пети вслушивалась в слова его сослуживцев.

«Замечательным летчиком был наш командир эскадрильи. Наш опытный и бесстрашный товарищ. Он был великолепным учителем, учиться у него летному мастерству было привилегией. Все мы многим обязаны этому замечательному командиру».

Пети не проронила ни слезинки. Сжавшаяся в комок, она чувствовала себя загнанным маленьким зверьком.

Уже дома она спросила Диего, как это произошло.

– Пети, тебе лучше этого не знать.

– Я должна знать.

– В бою был сбит. Выпрыгнул с парашютом на вражескую территорию. Был зверски замучен франкистами.

– Я их ненавижу. Фашисты проклятые, – она обернулась к Диего. – Отведи меня в штаб, я хочу пользу приносить.

– Что за глупости! У тебя еще миллион таких будет. Ну, не миллион, конечно, – он осекся. – Никуда я тебя не поведу.

Штаб находился в городе Альбасете. Благодаря стратегическому выгодному положению, город был выбран республиканцами в качестве центральной базы для формирования и обучения интербригад.

Постучавшись, Диего вошел внутрь.

– Hola, камрад ! Я девушку одну привел.

Не поднимая головы, начальник штаба, что-то писал на столе, на котором хаотично лежали стопки листов, газет, карт. Пети поняла, что перед ней офицер по бежевому френчу с четырьмя карманами и сапогам из черной натуральной кожи. Такой же френч носил и её Алексей. – Девушки – это хорошо. Красивая хоть? – он поднял голову. – Ух ты! – восхищенный красотой Пети воскликнул Рикардо.

– Она хочет служить. Пользу делу, так сказать, приносить. Может, в штаб ее возьмешь? Она грамотная: читать, писать умеет. Или в госпиталь санитаркой ее устроишь.

Пети прервала Диего и отчеканенным голосом произнесла:

– В снайперы меня возьмёте.

– Куда? – поперхнулся Диего от неожиданности и удивления.

– Ты стрелять – то умеешь? – спросил ее начальник штаба.

– Не умела бы, не просилась.

– Пойдем проверим твои навыки и умения на стрельбище, – вставая грузно со стула ответил ей командующий.

Военный полигон был небольшой, огороженный по всему периметру колючей проволокой.

– Оружие заряжать знаешь как? – спросил ее Рикардо

– Разберусь.

Пети приложила к плечу винтовку, прицелилась и спустила крючок.

Банка отлетела.

То же самое она проделала с остальными мишенями.

– Десять из десяти, – Диего смотрел на нее ошалелыми глазами. – Да кто ты такая, черт тебя возьми!

– Берете? – Пети обернулась к начальнику штаба.

– Дурак буду, если не возьму. Только ты учти разницу: стрелять по банкам это одно, а по живым людям – другое.

– А они не люди. Они фашисты, – со злостью в голосе ответила Пети.

Возвращаясь в штаб, Рикардо задал ей вопрос:

– Тебя кто стрелять научил так метко?

– Отец. В наших угодьях по выходным мы устраивали охоту на лис, оленей, кроликов. С лошадьми, собаками, в твидовых костюмах – все как полагается.

– А вы еще и шутница, как я погляжу.

– Ну да, ну да. Когда я смогу заступить?

– Да хоть завтра.

На следующий день Пети выдали униформу: комбинезон синего цвета и пилотку без кисточки. На плече висела испанская винтовка «Маузер».