На живописных холмах Фриоли

Справка: 22 марта 1917 кабинетом министров Великобритании было принято решение о «предоставлении императору Николаю II и императрице приюта в Англии на время, пока идет война». Спустя неделю Георг V усомнился о целесообразности прибытия Романовых в Англию.

– Не говори глупости. Все это в прошлом. Наша семья не имеет никого отношения к произошедшим событиям в России.

– Ну правда, что ли?! Именно официальный отказ Лондона принять Николая II привел к гибели всю его семью. Ты знаешь это лучше меня. Тоже мне братья! Как Георг мог отказать своему кузену в помощи? Ну как, скажи ты мне? Кабинет министров готов был принять российского императора. Это был личный указ самого короля. До сих пор ума не приложу.

– А чего ты хотел? Ты прекрасно знаешь, что рабочие профсоюзы симпатизировали Ленину и большевикам. Усложнять ситуацию, которая, итак, была накалена до предела? Если бы Георг лишился трона из-за «Дорогого Ники», какая бы участь ожидала нас? Ты подумал об этом? Ты знаешь, что слухи ходят, что многие члены императорской семьи дома Романовых заживо были погребены в шахте?

Справка: Представителей семьи Романовых живьем сбросили в шахту неподалеку от Алапаевска. 1918 год.

– Дороти невольно содрогнулась, – Прошу, давай сменим тему. Ты посетишь Фриоли?

Лицо графа на секунду омрачилось печалью. Взяв себя в руки, он ответил:

– Я должен. Я обязан повидать могилу Роберта, Джона. Я должен снова увидеть живописные холмы Фриоли.

Глава 4. Над всей Испанией безоблачное небо.

«Над всей Испанией безоблачное небо» – именно эта фраза стала сигналом мятежа против Испанской республики 17 июля 1936 года.

Испания была отсталым государством. Большинство населения не умело ни читать, ни писать; крестьяне пахали деревянным плугом; батраки за весь день работы получали одну похлебку и кусок хлеба. Страна разделилась на две зоны. Город Casa Ibanez попал в зону влияния республиканцев. Хотя многие поддерживали генерала Франко, но вынуждены были воевать на стороне коммунистов.

«Почему я должен жизнь отдавать за чуждые мне идеи? Они у меня две лошади отняли. И вообще, я человек мирный, я и оружия – то в руках никогда не держал», – возмущался Диего.

До середины 1937 года на фронте царила относительная атмосфера спокойствия: враждующие стороны иногда устраивали на нейтральной полосе футбольный матч или пересекали линию фронта для посещения родственников.

Как-то Диего вернулся с фронта, но не один. Он подозвал супругу и представил гостя.

– Прошу любить и жаловать: Иванов Владимир, советский лётчик бомбардировщик, поживет какое-то время у нас.

– Madre mia! А кушать – то, что мы будем? Еще один рот! Ты тогда уж всю эскадрилью зови, что уж нам, – с возмущением отреагировала его супруга. Она обладала типичной внешностью гордой испанки. Жгучие черные чуть волнистые волосы, убранные в пышный тугой узел; крупные, ярко выраженные черты лица.

– Простите, не знаю как вас звать, но вы не переживайте, я, во-первых, ненадолго к вам приквартирован, а во-вторых, за нами паек дают хороший. Диего, заноси, что ли, продукты, а то ты сразу из огня да в полымя.

– Звать меня Долорес Фернандес Гонсалес, – протирая натруженные руки тряпкой, ответила она. – С этого и надо было начинать. Не стойте у порога, заходите в дом. Как раз к ланчу успели. У нас сегодня сальморехо и немного тапас .

Сидя за столом, Пети рассматривала нового прибывшего. Он был невысокого роста, загорелый, коротко стриженный, на вид лет двадцати пяти, с чувством юмора и с белоснежной улыбкой.

– Как занесло советского летчика в наше небольшое селение? Линия фронта далеко от наших мест, – спросила Пети.

– От вас недалеко военный аэродром города Альбасете. Моя задача прикрывать его с воздуха. Думаю, я не раскрыл никакую военную тайну, – заразительно рассмеялся он.

На следующий день Пети заметила, что покосившийся забор починен.

– Диего отремонтировал ограду?

– Ну да, конечно! Это наш новый квартирант, с утра, представляешь, выправил опоры, – ответила ей Долорес.

– Ого.

– Ты на его кровать взгляни, он как будто фанеру подложил под одеяло, настолько ровно! Это ж надо!

Он появлялся с точностью до минуты, вся семья сверяла время по его приходу.

«Война войной, а обед – по расписанию! Хозяйка, помощь не нужна?», – с этих слов, сказанных бодрым голосом, начинался дружный веселый ланч.

Сказать, что его обожали, – это ничего не сказать. Дети буквально висели на нем. Его вроде и не было, но даже час – два, когда он был в доме, превращался в настоящий праздник.

Пети прониклась симпатией к новому жителю. Если вначале между ними существовала дистанция, то постепенно они больше общались и нравились друг другу.