На злодеев глаз наметан

– Откуда у нее такие сведения, а? Мне трудно поверить, что мой кузен подробно рассказывал ей о состоянии своих дел. Не забывайте, речь идет о человеке, который, живя за границей, регулярно пересылал своим поверенным в Харрогите всю свою деловую корреспонденцию. Он делал это потому, что не хотел, чтобы в его личные дела совали нос посторонние! Кроме того, он не составил нового завещания, в котором обеспечивал бы свою вторую жену. По-моему, это вполне ясный намек на то, что он не собирался ей ничего оставлять. И он не собирался доверять ей свое состояние. Так откуда ей столько обо всем известно? – Он снова сел. – Мы будем бороться, Росс! Мы… я буду бороться изо всех сил, ради Флоры, если придется, подам в суды всех инстанций. Хвала небесам, во Франции не заключили никакого добрачного контракта перед тем, как Том решился на это безумное предприятие. Моему кузену хватило ума хотя бы на это! Он явно не собирался ничего ей оставлять, и я позабочусь, чтобы его так называемая вдова ничего не получила!

– Мистер Тапли, – осторожно начал я, – позвольте остановиться на двух вопросах. Во-первых, ни у миссис Джеймисон, его квартирной хозяйки, ни у моей жены, которая несколько раз беседовала с вашим кузеном, не возникло и тени подозрения в том, что его рассудок поврежден. И молодому Фреду Торпу в Харрогите не показалось, что у вашего кузена голова не в порядке. Он решил, что ваш кузен чего-то боится, но тут дело другое. Вполне возможно, он боялся своей жены. Если Торп спросил, не хочет ли мистер Тапли внести изменения в свое завещание, то именно потому, что считал вашего кузена человеком, пребывающим в здравом уме и твердой памяти… Во-вторых, я считаю, что ваш кузен не воспользовался возможностью, какая представилась ему в Харрогите, и не составил новое завещание, потому что не хотел, чтобы здесь узнали о его втором браке. Подчеркиваю: пока нам неизвестны мотивы его поступка. Должно быть, он понимал, что его первое завещание стало недействительным… Вероятно, как вы говорите, он ничего не хотел оставлять второй жене. Возможно, он просто не хотел, чтобы она знала, где он находится. Он ведь не собирался умирать. Может быть, он внушил себе, что у него еще есть время подумать и как-то выпутаться из создавшегося затруднительного положения.

Тапли положил руки на набалдашник слоновой кости и состроил удивленную мину:

– К какому же выводу пришли вы?

– Сэр, пока я могу лишь предполагать, делать выводы еще рано. Судя по всему, ваш кузен избегал своей жены. Почему? Просто потому, что он охладел к ней, или на то имелась другая причина? Нам предстоит это выяснить.

Тапли криво улыбнулся:

– Росс, повторяю, по-моему, вы избрали не ту ветвь юриспруденции! – Сверкая глазами, он еще больше наклонился вперед и тихо продолжал: – Я полагаю… а вы, наверное, подозреваете… что Том боялся за свою жизнь, когда бежал из Франции в Англию.

– Мистер Тапли, пока я не могу делать такие далекоидущие выводы. То, о чем вы говорите, еще нужно доказать. И нам придется нелегко. Одно дело предполагать, что он разлюбил жену или решил, что семейная жизнь складывается совсем не так, как ему хотелось бы, и потому покинул семейный дом. И совсем другое дело – утверждать, что он боялся за свою жизнь. У нас нет доказательств. Его вдова может оказаться совершенно невиновной.

– Инспектор, я не разделяю ваших великодушных мыслей о ней. Она имеет какое-то отношение к его гибели, и я рассчитываю, что вы докажете ее вину! – Глаза Тапли засверкали. – Естественно, если она каким-то образом виновна, если является сообщницей убийцы или вступила в преступный сговор… она ничего не выгадает от его смерти. И ее притязания на его имущество безосновательны! – Он встал. – Мне пора. Но мы еще встретимся, инспектор. До свидания!

* * *

– Ему очень хочется, чтобы виновной оказалась Викторина Гийом, – сказал я Данну позже, когда докладывал ему о визите Джонатана Тапли. – Потому что в таком случае она уже не сможет претендовать на имущество его кузена. А нам нельзя забывать, что он стремится уличить ее не просто из стремления восстановить справедливость. Однако, речь идет об убийстве, и, если уж надо составить список подозреваемых, Викторину также придется в него включить. Как и Джонатана Тапли. Я пока не вычеркиваю ни его, сэр, ни его жены. Они оба пылко отстаивали интересы мисс Флоры еще до того, как узнали о существовании француженки. Томас Тапли нарушил уговор не возвращаться на родину. Он представлял опасность для Джонатана и Марии. С того момента, как они узнали от Фреда Торпа, что Томас Тапли вернулся, они наверняка боялись, что он объявится на пороге их дома.

– Мы должны действовать осмотрительно, – заметил Данн. – Джонатан Тапли влиятельный человек. Что вы намерены предпринять?