На зов тринадцатой могилы

Донован с парнями делали ставки на то, чем все закончится завтра.

Я сидела между благоверным и Куки. С другой стороны от нее сидел дядя Боб, который никогда настоящим дядей мне не был. Он молчал, а я и не возражала.

— Когда самолет? — спросила я у Рейеса.

Коммерческие рейсы отменили, но частные все еще исправно летали. Сегодня мы планировали посадить на самолет оставшуюся часть банды, включая и бабушку Эрика, чтобы все они оказались как можно дальше от Альбукерке, пока все не кончится.

— Через три часа.

В животе что-то оборвалось. Времени оставалось все меньше и меньше.

Я глянула на Гаррета:

— Подвижки со шкатулкой есть?

— Можно и так сказать, но я пока не знаю, что все это значит.

— Выкладывай.

— Судя по всему, наружные надписи говорят что-то о том, что надо оставаться верным сердцу. И эта фраза повторяется на нескольких языках.

Я глянула вверх и благодарно улыбнулась маме. Любой ценой она хотела донести до меня послание, и ей это удалось.

— Как насчет «всегда стремись к сердцу»?

Своупс задумчиво поджал губы.

— В некоторых языках слово «верный» можно интерпретировать как «всегда».

Рейес залпом выпил половину налитой ему воды и добавил:

— А слово «оставаться» может переводиться как «стремиться» в значении «оставаться на том же пути, придерживаться курса».

Когда наконец все спокойно расселись, я заявила:

— Я знаю, что нужно делать.

Куки выглядела так, будто у нее шок. Впрочем, у нее почти всегда такой вид.

— Мы должны отыскать источник силы Мглы, ее «сердце». Ослабим его, и нам с Рейесом удастся прихлопнуть ад.

— И где же это сердце? — поинтересовался Гаррет.

— Должно быть там, где мы открыли измерение. В нашей квартире.

— Как вы собираетесь его ослабить? — спросила Куки.

— Скоро у меня будет для этого оружие.

Рейес приподнял бровь.

— Гранатомет?

Я усмехнулась:

— Почти.

Сидевший на стуле Ош поерзал.

— Будет непросто. Чего-то подобного демоны и ожидают. Вряд ли они просто откроют нам дверь и впустят внутрь.

— Я в курсе. Они следили за нами с Рейесом. Думаю, они пытались вычислить наш следующий шаг.

— Если уже не вычислили, — заметил Рейес.

— Если уже не вычислили, — эхом повторила я.

Он поскреб пальцами лицо.

— Полагаю, у тебя есть план.

— А когда у меня не было планов?

— Нет-нет-нет! — застонала Куки. — Твои планы…

— … никогда не работают, как надо, — перебила я. — Знаю. Но этот и правда хорош.

— Да все они хороши! — взвизгнула подруга и распласталась по столу со всем присущим ей драматизмом.

Она, конечно, права. У меня бывали потрясные планы. Они редко срабатывали, но разве это самое важное?

— Что ж, хватит болтовни. — Я подняла свой мокко латте, и все последовали моему примеру. — За победу.

— За победу! — отозвались все в унисон, вот только Эмбер неправильно показала жестами «победу», и Квентину пришлось выпить за холостяцкую жизнь. Что ж, пусть так.

Тем вечером мы больше не говорили ни об адском, ни о каком-нибудь другом измерении. Зато вспомнили все, через что нам довелось пройти. Донован с мальчиками вспоминали старые добрые деньки в байкерском клубе. Наверное, не стоило мне их слушать, особенно потому, что они должны были охранять мою дочь. Эмбер с Квентином рассказывали, как идут дела в «Детективном агентстве Q&A». Пари травила байки о клиентах, которые теряли сознание прямо в процессе работы над татуировкой.

Так продолжалось долго-долго, пока я не решила, что пора поделиться с Куки новостями.

— Ты сядешь в самолет, — заявила я посреди ее дотошного рассказа обо всех опасностях использования горячего воска.

Фургончик уже сделал одну ходку в аэропорт, забрав Мейко и его родных на забронированный Рейесом частный самолет. Сейчас фургончик уже вернулся и ждал последних пассажиров рейса, в число которых входили Эмбер, Квентин, Донован, Майкл, Принц Эрик и его abuela. Оставалось лишь убедить остальных, что они тоже по плану должны были улететь. А это та еще задачка.

Куки многозначительно поморгала:

— Прошу прощения?

— Ты уедешь, — сказала я еще тише, чем в первый раз.

А все потому, что прекрасно знала, как она отреагирует. Мы с ней столько пережили, что заставлять ее уехать в настолько тяжелое для нас время — это… ну, не совсем по-подружески с моей стороны.

— Ага, разбежалась.

— Куки, я тебя очень люблю, но не могу волноваться за тебя, сражаясь с армией демонов, чтобы добраться до сердцевины адского измерения и как-то его ослабить, а потом каким-то чудесным образом прихлопнуть и спасти мир.

— Нет, — врубила подруга режим упрямства. — Ни за какие коврижки.

— Ты уедешь, — тихо, но твердо проговорил дядя Боб.

Куки уставилась на него с отвисшей челюстью:

— А ты?

— А я останусь.

Видимо, мы с Куки подумали об одном и том же, потому что одновременно гаркнули:

— Черта с два!

Стиснув зубы, Куки смерила мужа сердитым взглядом:

— Я не оставлю тебя тут только ради того, чтобы тебя до смерти избила моя лучшая подруга.

— Не каждый день такое услышишь, — прокомментировал кто-то. Скорее всего Эрик.

— Ты теперь человек. Чем ты можешь помочь?

Когда Диби заговорил, у меня в груди расцвела мучительная боль.