На зубок (СИ)

— А еще говорят, что волков бояться нужно, — усмехнулся Хант и отложил лэптоп на прикроватную тумбочку. — Тут одна рыжая чудачка куда опаснее будет.

Парень неторопливо придвинулся к краю постели, опустил ноги в черных кроссовках на ворсистый ковер и, уперев локти в колени внимательно посмотрел на меня. Взгляд синих глаз, которые стали всё больше казаться черными из-за расширяющихся зрачков, медленно скользил по моей фигуре снизу вверх.

Запахнула потуже плед и грозно посмотрела парню в глаза, изогнув бровь в его излюбленной манере.

— И? — спросила я, когда пауза между нами затянулась.

— Ты видела волка там, у дороги? — спросил Хант неожиданно серьёзно.

— Да, черного, — решила быстро ответить на его вопросы, чтобы он скорее исчез из моей комнаты, и я смогла спокойно устроить больную голову в ворохе подушек.

— Он… — Хант шумно вдохнул, возвел глаза к потолку, словно подбирая слова. — Он вёл себя агрессивно?

— Да. Он меня съел, а потом пришли охотники, вспороли его, высвободили меня и бросили под дерево у дороги, а потом появился ты.

— Рыжая шапочка, — короткий смешок Ханта не был наполнен весельем. — И, всё-таки, он тебя не тронул? Ты его чем-то напугала? Что-то сказала?

— Ну-у, — задумчиво протянула и стыдливо опустила взгляд на пальцы своих ног, вспомнив, что именно наговорила волку. — Я много чего ему сказала. И тебе я это рассказывать не стану. Это только наш с ним секрет… Секреты. Кхм.

— Секреты? — нахмурился парень. — Ты сколько с ним там разговаривала? Сутки?

— Я была так напугана, что каждая секунда рядом с ним казалась мне вечностью, — разозлилась я. — Возможно, вы тут привыкли, что волки у вас как бродячие собаки или пушистые белочки, слоняющиеся между деревьями, но для меня их присутствие рядом со мной на расстоянии вытянутой руки — самый настоящий кошмар.

— Ты много не знаешь об этих местах и их особенностях, — холодно произнес Хант. — И еще один вопрос: он тебя… облизал?

— Да, наши отношения с ним зашли слишком далеко — до обмена слюнями, — съязвила я. — Что за допрос? Он, возможно, не лизал меня, а есть начинал. Просто я очнулась немного не вовремя.

— Мне важно знать, как вёл себя тот волк, вот и всё.

— Нормально он себя вёл, как ручной. Возможно, он раньше жил с людьми или что-то типа того. Не знаю…

— Николь, детка, — голос Дороти за дверью пустил холодок по спине. — Ты там с кем разговариваешь? Я тебе чай успокоительный заварила. Может, перед сном попьёшь?

— Быстро в окно! — прошипела я Ханту, который уже стоял рядом со мной с таким же ужасом в синих глазах, глядя на дверь. — Я не хочу, Дороти. Спасибо.

Шаги за дверью остановились и дверная ручка стала медленно поворачиваться.

— Под кровать! — толкнула я Ханта, понимая, что в окно метиться уже не вариант. Он даже добежать до него не успеет.

Почти запинав парня под кровать, прыгнула на нее сверху и с самой уставшей и милой улыбкой на лице встретила входящую в комнату тётю.

— Вот, — протянула она руку с баночкой обезболивающего. — Прими пару таблеток, чтобы голова не беспокоила. А то ты к вечеру совсем бледная и вялая стала.

— Нет, Дороти, что ты? У меня всё хорошо. Голова почти не беспокоит. Только спать сильно хочется, но постоянно что-то мешает уснуть, — сделала акцент на последних словах, точно зная, что виновник моей бессонницы всё слышит.

— Хочешь, я тебе что-нибудь расскажу? — предложила Дороти, сев рядом со мной. — Ты от моих историй быстро засыпаешь еще с самого детства.

— Историю? — протянула я задумчиво и внутренняя бесстрашная ведьма закружилась на метле, злобно посмеиваясь. — А расскажи! Может, и правда, поможет быстрее уснуть.

— Отлично! — обрадовалась тётя. — Я как раз за сегодняшний день еще не весь словарный запас выговорила.

Погасили в комнате свет и устроились на кровати. Дороти в полусидячем положении, а я рядом, свернувшись калачиком под толстым одеялом. Чувствовала себя как принцесса на горошине. Только вместо горошины подо мной, а если быть точнее, под моей кроватью, был целый гороховый стручок.

Мне кажется, я даже слышала, как он злобно пыхтит, и чувствовала, как он сверлит меня взглядом через толщу матраса.

Вероятно, инстинкт самосохранения выпал из меня при ударе о дерево. Иначе мне трудно объяснить желание бесить и выводить из себя Ханта.

— Какую тебе историю рассказать? — поинтересовалась Дороти, пройдясь ладонью по моим влажным волосам.

— Самую длинную, — ответила я, ядовито улыбаясь, словно Хант мог меня видеть.

— Это я запросто, — издала короткий смешок тётя и её голос принял монотонные нотки, как бывает всегда, когда она что-то начинает рассказывать. — Это было лет двадцать назад. Я тогда тоже была студенточкой…

Рассказ о студенческих влюбленностях влюбленностях Дороти оказался и правда очень длинным. В какой-то момент я потеряла логическую нить повествования и провалилась в сон, временами улавливая краем сознания её тихий голос.

Почти невесомые поглаживания по волосам вывели меня из сладкого сна. Только теперь вместо запаха выпечки, которым была пропитана тётя, меня окружал древесный запах с нотками свежескошенной травы.