Набат-3

— Перемазался, гат, — участливо сказал один шалопай.

— Обделался, сука, — пожалел другой.

- А кликиу-ка я отца, — оживил всех третий. — Он давно грозился всех депутатов перевешать!

— Точно! — поддержали его. — Всех надо с нашего дома позвать, пусть мерзавец траншею зарывает.

— А че траншею! Пусть матери пенсию прибавит, отцу зарплату!

~ А подвал у нас отняли? Качаться теперь негде... По­шли, всех позовем, будет ему встреча с избирателями!

— Пошли! — донеслись до Вавакина удаляющиеся голо­са, и он отчетливо, может быть, в первый раз понял, что выпал ему козырной случай — и другого такого не предста­вится — проявить свою прыть и с величайшей поспешнос­тью не сделать ноги из этой разрытой специально для нею могилы. Разом отошли в сторону спецмашины и спецпай- ки, счастливое гадание и грядущий успех, зато отчетливо прорезались нужные рефлексы: хватательный и бежагель- ный. Умело, как альпинист-профи, не заботясь о мани­кюре на ногтях, английских ботинках и шведском пальто в елочку, мерзавец Вавакин-оглы лез к белому свету.

Он покорил свой Эвересте рекордным временем. По­том без передышки стартовал, спуртовал и сделал стомет­ровку к шоссе за такое время, о котором и говорить не хочется. Не поверят.

Вообще мир немного знает смелых мужчин. Ганниба­ла со своим альпийским переходом, Суворова с альпий­ским походом, третьим стал мерзавец Вавакин со своим свибловским наездом.

Собравшиеся по тревоге люди из ближних и дальних домов никого, разумеется, в траншее не нашли, хотя с лопатами, пилами и вилами добросовестно ощупали каж­дый сантиметр канавы. Даже участнику штурма Зимнего не повезло, а он гак старался, так спешил на встречу с обычной скалкой...

1-2

Свинский случай с Вавакиным не повлиял на мирное течение вечера в гостинице «Россия». Несмотря на цены, ее рестораны ломились от алчущих, и хотя висела таблич­ка «Мест нет», страждущие канючили любой номер за любые деньги.

В прежние времена, битком набитая лицами кавказ­ской национальности и мордами по протекции мини­стерств и ведомств, «Россия» неплохо прикармливала свою разномастную челядь от фирменных жриц любви до пос­леднего полового заработками, чаевыми и объедками. С приходом демократии отлаженный ритм нарушился. Со­всем не потому, что убавилось половой жизни и бурления кабацких страстей, но челядь стали обносить законным приварком, по их мнению, за незаконные услуги. И все из-за ввода ограниченного контингента депутатов демок­ратической власти по безналичному расчету.