Набат-3

— Это еще неизвестно, — спокойно возражала она. - Зато наши дети будут славить твое имя. Я уже снова бере­менна. и мине твои заботы не интересны. Я на втором месяце.

Яше бы порадоваться, а он принялся размышлять, был ли у него акт но таким расчетам? Определенно не случал­ся, постился он третий месяц.

— Ах, изменщица! Ах, Иезавель! — возгневался он. — Это кто меня славить будет?

— Будут славить все, — уверила Циля. — И Сирожа 1 ристенко обязательно.

И, не последовав совету отца о хорошей неудаче, Яков помчался в Тель-Авив, взяв у мамы папину адашину, сга- реиький «жиан», па котором напа никогда не ездил. А пом­чался потому, что or такой женщины надо немедченно спря­тать большие деньги. Это русским телкам они мутят голову, еврейки же сразу думают трезво о детях и многочисленной^ родне. Яков торопился, и мамины слова напутствия слушал вполуха, что машина иранская и ездить на такой опасно. Ерунда! Машина завелась со второй попытки, и Яков не мешкая выкатил на трассу в сторону Тель-Авива.

Чемоданчик с деньгами он положил па сиденье рядом с собой, а под деньгами лежана еще и драгоценная дискета...

— Сколько дорог ведут в Семь Колодцев? — спросил вдруг Геннадий у С ту Деникина. — Узнай у водителя.

— Единственная. Через пару километров будет пово­рот — и дорога на Семь колодцев, — ответил водитель и привлек внимание своих пассажиров к машине на проти­воположной стороне: — Глядите, какой-то поц на иран­ской машине. Точно, кто-то ему шипы проткнул, у нас не любят этого.

Проезжая мимо, Геннадий и Студеникин проводили взглядом старый драндулет. Обычная история: выставив красный треугольник, неудачливый хозяин возился с ко­лесом под палящим солнцем.

Геннадий встрепенулся: вытирал пот с липа и прово­жал взглядом их открытый джип, несомненно, Яшка Зельц­ман, он же Гольдман, он же похититель казацкой мошны, ибо другого такого глупого везунчика не водилось на всей планете. Для Гены Крокодила он являлся самым желан­ным евреем, ошибиться он не мог.

Первым желанием Геннадия было крикнуть водителю: «Стой!» — а со вторым желанием тотчас кинуться к дран­дулету. Он сдержатся так сильно, что засосало под ложеч­кой. Не в Москве, нечего светиться.

— Сергей, спроси водителя, кто на таких машинах разъезжает? — слегка толкнул он в бок Студеникииа.

— Эмигранты, — перевел ответ Студеникин. — Свои счи­тают позором иметь иранский и вообще арабский автомобиль.

Джип тем временем открутил уже метров триста от «жиана».