Набат-3

Съемо! — разом ответили папа с сыном и немедля отправились в столовую, где по каменным стенам висели оленьи рога от прежнего хозяина, а на полу лежали шку­ры русских медведей. У хохлов оленей и медведей давно не водилось, они сели хлебать украинский наваристый борщ, разлитый в тарелки тонкого саксонского фарфора.

Альберт Васильевич черпал борщ медленно и ел за­думчиво, односложно отвечая на вопросы родителей. Его оставили в покое: сыпок задачу решает на благо семьи.

А блуждал мысленно Масгачный-сын в пампасах Ар­гентины. Хохол он или нет, а лежащие подспудно чужие деньги дразнили.

Когда стемнело, Атьберт Васильевич вышел на проме­над перед сном, выискивая в парке уединенные, затем­ненные уголки, будто его мысли могли украсть или под­слушать. Его догадка о партийной кассе в Аргентине стоила многого, и пока никто другой не додумался до этого. Дай Бог, действовать надо споро...

— Эй, животный! — окликнул он лежащего на осве­щенной лужайке ротвейлера. Хлопнул по ноге: — Ко мне!

«Животный» не шевельнулся.

«Странно», — успел подумать он и ощутил неприят­ный запах.

Всс остальное подернулось густым туманом. Лишь из­редка мгла рассеивалась, в промоинах возникали видения скоростной трассы, салон аэролайнера и почему-то биз­нес-класса, где он давно отвык летать. Мистика.

Она развеялась странно.

С приплывом! услышал он живой голос, мистика отступила, видения приобрели подлинные очертания. Пе­ред ним, прикованным к трубам парового отопления, сто­яли двое парией в черных рубашках, с красными повязка­ми на рукавах. Приветствовал его третий, постарше, стоявший за спинами парней.

«Боже мой! — ужаснулся он. — Фашисты! Накаркал папаня».

— Где я? — спросил Мастачный-младший. — В Аргентине?

Мания величия, — со смешком ответил ему третий.

Все там же, в немытой матушке-России. Ну-ка всыпьте ему, хлопцы, чтоб быстрее в себя пришел.

— Не надо! — опередил всех Альберт Васильевич. На всс вопросы отвечу! Его тучное тело затряслось даже от возможности побоев. — Пожалуйста, спрашивайте...

— У казачков, союзников наших, ты с папаней деньги спер?

— Не дай Бог! — взвыл Альберт Васильевич.—Давайте спокойно разберемся! Деньги украл Яшка Зельцман, кля­нусь! Л кто у него, знать не знаю.

Тогда всыпьте ему погорячей, — скомандовал стар­ший чернорубашечник, и, едва резиновые дубинки взви­лись над головами, Альберт Васильевич предупредитель­но заверещал:

— Клянусь, не брал, но пропажу покрою!

— А сколько? — осадил подопечных старший.

— Сколько скажете, назовите цену!