Набат-3

В I !ариже, куда он наведывался часто по просьбе шефа, его встречал старый знакомый. Обычно он забирал кор­респонденцию, вручал Вавакину обратный билет и нафад- ные, чтобы Вавакин сутки отдыхал в Париже. На этот раз отдыхать Вавакин отказался, и встречающий сделал вы­вод: газеты пишут правильно, в России наступает нечто страшное. Если русский отказывается от халявы, быть все­мирным потрясениям,

В прежние разы Вавакин возвращался домой изрядно потрепанным от ночных посещений злачных мест на ilwc Пигаль, сейчас он ощущал прилив сил. На кой теперь ему Париж, что он там имел? Изжогу, неудовлетворенность. И угрызения совести. Хватит.

Едва он открыл дверь своей квартиры, сразу напорол­ся на телефонный звонок. Это в пять-то часов утра? Бес­покоила Эльвира: встреча состоится, Палач будет ровно в шестнадцать.

— А я могу хоть сейчас приехать, — игриво намекнула она.

— Элечка, детка, побойся Бога, все нимфы еще спят! — ужаснулся Вавакин.

— А я всегда готовая.

— Будет тебе тыща, как только появлюсь.

— А я и без тыщи готовая.

— Спать, Элечка, спать, — отказался Вавакин.

Так, решила своим скудным умишком Эльвира, босс от­казался от такой халявы, явно дело связано с крупными день­гами. надо изловчиться, но шефа заарканить, уехать с ним в одном поезде. Тогда обилечивают. когда ом и н спивают.

«Еще наверстаем, — сладостно засыпал Вавакин. — Я вам, потаскушкам, покажу картинки с выставки».

Появившись к обеду на службе, он немедленно вручил Эльвире обещанную"тысячу долларов и сразу отправится к шефу, а тот соответственно велел приниматься за обра­ботку оппозиции в аварийном порядке: надвинулись гроз­ные времена.

«Сейчас, разбежался, — про себя решил Вавакин. — У меня дела поважнее. Свое — не вам, перебора пе дам».

— Разумеется, шеф. — ответил он идо четырех часов дня гонял на компьютере «Марио» то в подземелья, то в заоблачные высоты, пока самому игра не надоела.

В 16.00 Эльвира впустила визитера:

— К вам Борис Михайлович.

— Рад-рад, — поднялся навстречу Вавакин. — Чай, кофе, коньяк, шампанское? — Гость ничего не выбрал, и Вавакин распорядился: — Элечка, нас не беспокоить.