Набат-3

Гость держался уверенно, ничем не отличаясь от про­чих гостей, посещающих Думу. И галстук умело повязан, и туфли без следов хождения по тротуарам, и стрижен явно в салоне Саши Тодчука. Может быть, разнился он со многими только уверенным взглядом человека, у которо­го .все есть, да пробивалось еще в походке и осанке тоже нечто шельмоватое, что, как клеймо, ставится в местах отдаленных и вытравить невозможно; где ужимка, где ны­рок плечом или отчужденность во взгляде. Возможно, и светское вступление к деловой части гость принял с зата­енной в уголках туб усмешкой человека, привыкшего за сутки увязывать массу «стрелок» и разборок. Давай, фра­ер, не тяни резину.

Вавакин взгляд уяснил и тему изложил доходчиво и кратко.

— Разумеется, — заключил он, — все расходы я готов оплатить.

Гость пе оказался таким холодным в беседе, как его глаза.

— Я думаю, расходы оплатят тс, кто втянул вас в эту историю. Они требовали сто? — Вавакин подтвердил кив­ком. — Им это в сто и обойдется. Такова моя ставка. Вы человек уважаемый, с вас денег не беру. Случится — сам приду за помощью.

— У вас есть план? — поинтересовался Вавакин.

— Я пока согласия не давал, — одними уголками губ улыбнулся гость с прежней холодностью глаз. Вавакин вспом­нил его кличку: Палач. — Вечсрочком созвонимся, опреде­лимся. Моральные издержки станете компенсировать?

— Пусть мамаша компенсирует, сумму определите сами. А сынка наказать на всю оставшуюся жизнь.

— Попятно, — кивнул гость. — Моральный ущерб оце­нивается в половину просимой суммы, с сынком разби­райтесь сами. Я дам-людей, решайте.

«Вот как дела делают, — похвалил разумность и лако­ничность гостя Вавакин. — Нашим бы лоботрясам дум­ским поучиться». Гость цен не заламывал, вообще ничего не просил с него, только у Вавакина сложилось впечатле­ние, будто проплыла мимо него крупная рыбина, холодно глянула в его сторону: мал еще, карасик, расти, время по­кажет, как тебя употребить.