Набат 3

— Я, конечно, очень заинтересованное лицо, так как наша казацкая казна понесла большие убытки, но хотелось бы знать, о какой штуке идет речь? — спросил первым долгом Новокшонов. Он уже догадался, что «фирма» могла здесь поправить дела, и хотел знать, насколько лоховат проситель.

— Не стану лукавить, — отвечал Альберт Васильевич. — На дискете записаны важные расчеты. Сами по себе они ничего не стоят, но вместе с другой половиной расчетов это будет хорошим подарком мне на старость. О ваших процентах сговоримся.

Тактический ход Альберта Васильевича был прост. Если дискета у казачков и те не знают о ее предназначении, они много не запросят, но в долю пожелают войти. Если они ничего о ней не знают, тогда разговор пойдет о другой пене за услугу.

— Дрянь какая, — упер крепкие руки в колени Новокшонов. Отвечал честно: — Мы этого прохвоста нашли, но своего не получили. Обошли нас, и Яшка под страхом смерчи ничего не сказал. Украли у него чемоданчик, и все тут.

Здесь Анатолий Матвеевич притемнился. Яшку-горемыку пытали до синего свиста и зазря: с первого знакомства с казаками им овладел дикий ужас, он стал заикаться, а на втором допросе вообще потерял дар речи. Казачки посчитали это еврейским мужеством. Пообещан и нарезать ремней со спины — молчит. Только мычит. Вынули свои ремни для обычной порки — обделался. Снова решили поговорить по душам — хлопнулся в обморок от самого предложения. Отвечала жена: у глупого Яши деньги отняли, и теперь они самые бедные евреи на всем белом свете. Ей поверили и, оставляя славный город Иерусалим, плюнули в сердцах на мостовую, дабы не возвращаться в землю обетованную никогда.

— Но выход есть, поднял указательный палец Новокшонов. — Свяжусь с нужными людьми, они дискету вашу из-под земли достанут. Казаки — не палачи, зато русская мафия мертвого растрясет. Позвольте узнать, сколько стоит такая работа?

Сколько? — прикидывал в уме Альберт Васильевич. — А сколько вы хотите?

— Господин хороший, не оказался простаком Новокшонов, — взвесьте ценность вашей старости, наши потери от этого басурмана и пляшите от двух начал.

— Надо подумать.

Думайте, — поднялся атаман. — Где найти меня, знаете.

Оставшись один, Альберт Васильевич накрепко задумайся. Так ли нужна ему эта дискета, к которой много чего еще надо? А если не мучиться и сразу продать заинтересованным лицам? Грех упускать шанс покрыть убытки за счет других.

Идея!

Он разыскал Новокшонова и назвал сумму: сто тысяч зеленых.

— Маловато, — ответил сразу атаман. — Думайте еще.

Теперь Альберт Васильевич просил о помощи отчима.

Объяснил ему, как сложилась ситуация и как он решил действовать.

— Дельно, сынок, — одобрил Мастачный-старший. — Проще и доходнее. Евреи, скажем, ничего не производят, ничего не продают, но с умом перепродают. Найду я желающих заполучить дискету. Прямо сейчас отправлюсь к Рыжему, а потом переговорю тайно с Арапчонком. Стыкну их и посмотрю, кто больше даст.

Рыжий сразу поверил Мастачному. Его чубатая голова осмыслила сообщение в нужном ключе: если он выложит за дискету полмиллиона баксов, то перед новыми выборами коммуняки отдадут им втридорога. Рыжий был азартным, когда игpa шла на чужие деньги. В азарте охоты напрочь забыли о второй половинке шифра.

— Считайте, сделка состоялась, — важно подытожил чубатый Рыжий. Назовете мне любой из номеров на дискете, и если он подлинный, вы получите свою цену.

У Мастачного-папы зачесались руки: святое дело надуть Рыжего, не все ж ему… Не теребя пасынка до срока, он помчался к Арапчонку, заведомо зная, что видимая дружба рыжих с кудреватыми брюнетами таит внутри дикую зависть. И здесь его ожидал успех.

— А с Рыжим, случайно, не сговаривались?

— Был грех, — ответил Арапчонку Мастачный. — Цена мала.

— Сколько же?

— Пятьсот штук в зелени, — честно признался Мастачный.

— Даю семьсот пятьдесят, — не поскупился Арапчонок.

«Господи! — ужасался про себя Мастачный. — Откуда у них такие гроши? Я всю жизнь надрывался, ловчил, о таких грошах не помышлял, а тут — запросто…»

Огкуда деньги? От лопоухих, конечно. Откуда у них? От лукавого, конечно. Лукавый давал лопоухим, чтобы лопоухие дольше верили в сказочку о райском будущем.

Альберт Васильевич с немым вопросом встретил отчима.

— Успокойся, сынок, мазут потек. Обоим продан! За «лимон» двести пятьдесят! Дай попить, в горле пересохло…

Альберт Васильевич немедленно исполнил просьбу и с уважением наблюдал, как скачет кадык на горле папани. Вот тебе и мент поганый… Недооценил он отчима.

Альберт Васильевич радоваться не спешил:

— А если о второй половинке шифра спросят?

— Me спросят, — уверенно отвечал отчим. — Я эту шайку знаю. Дармовые деньги как приходят, так и уходят, их злорадство подгоняет, разум плетется сзади. А чтобы шибко торопились, я коммунякам намекну, кто посягает на чужое. Звони атаману.

Альберт Васильевич больше не спорил.

— Я готов покрыть ваши убытки в полном размере, — сказал он Новокшонову. — Разумеется, стулья утром, деньги в обед.

Принимается! — оживился Новокшонов.