Наблюдая за Большой медведицей

— Красавец, ты меня украл? Украл! В любви признавался? Признавался! А по поводу — было ли у нас что с тобой, так не ожидала я, что моя брачная ночь вот такой вот выйдет, — заголосила дама. — Отца моего коноплянщиком назвал, хотя он всего-навсего укроп выращивает. Сестру двоюродную перчаткой по щеке ударил и на дуэль вызвал. Потом сдёрнул с себя штаны и сказал, что я век твоей буду! На руки взял и в машину унёс. Я уж думала — горячий русский мужик, а ты… Только из села выехал и уснул на дороге. Пыталась я тебя будить, пыталась…А потом и сама уснула…

Роман Александрович, ошеломленный тем, что услышал, несколько минут пытался подобрать нужные слова, но, увы, ничего вразумительного в голову ему не пришло. Он молча уставился в окно, и тут обратил внимание на передвигающиеся вдалеке силуэты. Затем раздались выстрелы. Силуэты приближались. Роман уже мог рассмотреть, что в их сторону едут два УАЗа, трактор и всадник на лошади.

— За кем это? — спросила ехидно невеста. — За тобой, голубчик, не иначе!

Валенов напрягся, мурашки от страха начали размножаться на его теле…

Невеста тем временем высунула голову в окно и завопила:

— Эгэй! Я не ваша, я — его! — радостно указала она на Валенова, который в ужасе смотрел на приближающихся мужиков.

— Там… Там, что, твой жених? — выдавил из себя он.

— Бывший уже жених! Он — смотритель в поселке, его глава! Квазимодо Никифорович, — невеста вернулась в салон, — но теперь ведь ты мой жених! — она попыталась обнять парня и страстно поцеловать.

— Идите вы лесом, я жить хочу! — крикнул Роман, завёл двигатель и рванул вперед в надежде ускользнуть из лап сельских хулиганов.

К счастью, но не Валенова, машина заглохла через пять метров и больше не заводилась.

— Дело сделал, и бежать? — теперь уже сурово спросила невеста. — Ну, дружок, в таком случае, я тебя не знаю, — она скрестила руки и отвернулась от Романа. — Квазимодо скажу, что ты маньяк и насильник, негодяй!

Валенов открыл дверь и выпал, как мешок картошки, из машины.

— Стой! Хуже будет! — грубо закричала старушка, сидевшая за рулём трактора, из одного «уазика» снова раздались выстрелы.

Невеста бросилась вслед за Романом. Валенов бежал, орал, звал на помощь и считал секунды до своего, как он думал, судного часа. Машины, трактор и Квазимодо Никифорович добрались до угнанного им транспорта.

Вскоре трактор остановился, из него вышла бабулька сатанинской внешности, с бельмом на глазу и топором в руках. Она подошла к угнанной машине, открыла капот и начала возиться с двигателем. Мужичок на лошади догнал невесту и слез с коня. Это был армянин невысокого роста, с пузиком, смешными усами, имевший на ногах красные резиновые сапоги.

— Ты не понимаешь, я люблю его! — пролепетала невеста, указывая на упавшего Романа Александровича.

Брошенный жених достал самодельную сигаретку, закурил, прищурился и равнодушно спросил у неё:

— Давно?

— Так… с ночи… — пролепетала коварная изменщица.

Армянин хмыкнул, затянулся и спросил?

— А брата моего?

— Уже не люблю! — гордо ответила невеста.

— А грибника нашего? — снова спросил армянин.

— А смысл его любить, он же позавчера помер! — улыбнулась невеста.

— А парня того, что вчера корову с лошадью перепутал и в поле ускакал на ней? — приподнял брови армянин и затянулся. — Один из его друзей был, кстати, — мужик показал на Валенова.

Невеста скрестила на груди руки и отвернулась, как бы давая ему понять, что обиделась. Однако вскоре решила перевернуть все события с ног на голову, обвинив во всех грехах своего жениха.

— Значит, так я тебе нужна была, раз отдал первому попавшемуся сумасшедшему, — отрезала она.

Валенов на лету подхватил, как ему показалось, спасительную идею и решил сказаться сумасшедшим, надеясь, что это пусть и не спасет его от побоев, но спасет хотя бы от гибели. Он принялся что-то невнятное кричать, а потом снял труселя и нервно захихикал. Где-то вдалеке раздался выстрел. В лес спикировала утка.

— Опять друг твой чудит? — спросил Квазимодо, затушил сигаретку, — ну этот, Мобильников, Гробильников или Могильников — не помню, как ты вчера его называл. Он при нас три утки подстрелил…и все случайно…

Невесту, мягко говоря, смутили действия Романа, особенно, когда тот стянул с себя труселя. Она незамедлительно приняла самое важное решение в её жизни.

— Квас, прости меня, я такая дура! — она умоляюще сложила руки на груди. Однако, Квазимодо так просто постоянные метания невесты прощать не собирался. Страшнейшим наказанием для любого жителя посёлка «Закусь» было общение с бабой Соней, бывшей, как вы помните, уважаемые читатели, надзирательницей тюрьмы строгого режима на Колыме.

— С тобой бабушка очень хотела пообщаться, подойди к ней, она у машинки, которую вы угнали, стоит, — ехидно улыбаясь, сказал Квазимодо и ещё разок затянулся.

У невесты вся жизнь пронеслась перед глазами, моментально испортив ей настроение. Она поняла, что самой главной ошибкой в её жизни было — появление на свет тридцать семь лет назад… Страшнее встречи с бабой Соней была только встреча с Могильниковым.