Наблюдатель

Тут он вспомнил свое задание. Дочь. Его прислали навести справки о дочери. Констебль давно понял, что находится один в этой квартире, тем не менее прошелся по всем комнатам. Их оказалось больше, чем можно было предположить снаружи. Гостиная, столовая, спальня и ванная – все сверкало чистотой. В гостиной на столе чайник и чашка с коричневыми разводами внутри, как будто чай испарился, потому что его не успели выпить. В кресле – недовязанная салфетка, в ней еще торчит крючок. В горшках на окнах – засохшие африканские фиалки. Возможно, у Люси Кейн-Рослин и не хватало сил на двор и фасад дома, но внутри все содержалось в идеальном порядке.

Как бы там ни было, разыскиваемого прокурора в родительском доме не обнаружилось.

Мейерс достал телефон, чтобы вызвать подкрепление. Люси Кейн-Рослин умерла незаметно для всех, зато теперь ее смерть будет расследована самым тщательным образом. И это последнее, что можно сделать для пожилой женщины.

2

Она уснула, что казалось невозможным. Усталость взяла верх над ужасом, тошнотой и полной растерянностью. Она не знала, как долго спала, и пробудилась от толчка машины, за которым последовал звук пробуксовки колес и визг мотора.

«Она застряла, – подумала Джиллиан. – Она – лучшая подруга. Самый близкий человек, друг, превратившийся в инопланетного монстра».

Джиллиан слышала, как Тара вышла и хлопнула дверцей. Затем рывком открылась дверь багажника, и в салон хлынул морозный воздух. «Ящик», в котором лежала Джиллиан, открылся. Яркий свет с непривычки резал глаза, и Джиллиан сомкнула веки.

– Так… Все, – сказала Тара. – Снег слишком глубокий. Выходи! – Сверкнуло лезвие ножа, и ноги Джиллиан освободились от скотча. – Выходи! – повторила Тара.

Джиллиан попыталась подняться и застонала от боли. Она слишком долго лежала, скорчившись, на твердом полу багажника, плюс страшная тряска на плохой дороге. Теперь Джиллиан чувствовала каждую косточку и даже не представляла себе, как сможет двигаться. Когда же наконец получилось открыть глаза и, моргая, оглядеться, Тара предстала в виде гигантской тени возле багажника. Над ней нависало низкое свинцовое небо. Позади открывался заснеженный простор. И ничего, хотя бы отдаленно напоминающего человеческое жилье.

Мы одни, и никого вокруг на десятки километров…

– Давай, – подбадривала Тара.

Но Джиллиан все еще не могла двигаться. Тогда Тара наклонилась, схватила ее за обе руки и вытащила из машины, продемонстрировав при этом неженскую силу. Но Джиллиан не могла устоять на ногах и ничком рухнула в снег. Он был мягкий и холодный, ледяные кристаллы больно кололи лицо. Джиллиан застонала, подняла голову и рывком встала на ноги, из последних сил сохраняя равновесие со связанными руками.

Тара ее поддержала.

– Это пройдет, – утешала она. – Дай мышцам расслабиться. Нам предстоит неблизкий марш-бросок.

Джиллиан поборола приступ сильного головокружения и вдруг почувствовала жажду. Она не пила с полудня вчерашнего дня, между тем скотч на губах и жара в машине полностью высушили организм. В отчаянии Джиллиан попыталась донести это до Тары, потому что знала, что не уйдет далеко, пока не напьется.

Тара как будто задумалась на мгновение, а потом рывком сорвала с губ Джиллиан скотч. Он был несколько раз обернут вокруг головы и так прилип к волосам, что снять его совсем не получилось. Зато теперь Джиллиан могла говорить. Кусок скотча, закрывавший рот, висел у подбородка.

– Вода… – прохрипела Джиллиан.

Тара открыла дверцу машины и достала бутылку минералки с заднего сиденья. Руки Джиллиан оставались связаны, поэтому Таре пришлось самой отвинтить крышку и приложить бутылку к губам бывшей подруги. Джиллиан припала к горлышку.

– Пожалуйста, – взмолилась она, – пожалуйста, Тара, не заклеивай мне больше рот…

– Глупо не иметь возможности дышать, когда вокруг полно воздуха, не так ли? – Это прозвучало почти сочувственно. – Так и быть, пусть скотч так и висит на подбородке. Все равно никто не услышит, как ты кричишь. Тем не менее не советую тебе делать это. Только попробуй выкинуть что-нибудь – заклею намертво, и не только рот, но и нос, понятно?

– Да, – прошептала Джиллиан и огляделась.

Вокруг, сколько хватало взгляда, расстилалась заснеженная равнина. Но дорога, по которой они шли, была как будто расчищена от сугробов и покрыта ровным слоем утоптанного снега. Домов все еще не было видно. Тара права: можно кричать сколько угодно, никто не услышит. И бежать – далеко ли она уйдет со связанными руками… Тара догонит ее в два прыжка. Так что никаких шансов.

– Где мы? – спросила Джиллиан.

Тара открыла большую сумку и положила в нее завернутый в термоусадочную пленку хлеб и две пластиковые бутылки с водой. Потом подняла пистолет.

– Пик-Дистрикт, – ответила она. – Мы в самом центре Белого Безмолвия, можно сказать и так.

Пик-Дистрикт – большой национальный парк на севере Англии. Он охватывает несколько графств, доходя на северо-западе почти до границы Манчестера. Кстати, Тара из Манчестера…

– Ты хорошо здесь ориентируешься? – робко поинтересовалась Джиллиан.