Наблюдатель. Фантастическая правда, или Второе пришествие Христа

По возвращении домой я, наконец, увидел все, что Аврам вывез от хеттов. Целый арсенал оружия: ножи, кинжалы, металлические лезвия, мечи, копья, топоры, палицы, сотни наконечников. Гордостью же его стали калмус-посох и жезл. У хеттов они символы, использовавшиеся в ритуале и культе. На что намекали они господину, мне неведомо. Допускаю, что на власть. Двумя десятками мулов были доставлены отрезы самой разной ткани для одежды пастухов, их жен и детей, юбок и хитонов, покрытия отдельных шатров. Богатую ткань, пять кусков, он подарил Саре, поменьше и подешевле – Агари. Невозможно было не обратить внимание на разную реакцию женщин на подарки Аврама. Сара небрежно перебрала отрезы и бросила их на ложе, не поблагодарив. И слова одного не сказала. Агарь, смущенная вниманием господина, прижала подарок к груди, глаза ее увлажнились, глядела на господина с восхищением. Я подумал: вот женщина, которая достойна господина, а не та самолюбивая и неблагодарная особа, называвшая себя княгиней.

Однако я поторопился с отчетом о покупках и пире. Мне хочется рассказать и о том, как нас провожал Ашшур-таклаки. Этот пронырливый и энергичный человек буквально влюбил меня в себя, при этом не прилагая для этого особых усилий. Такие люди редко, но встречаются. Они руководствуются правилом: относись к людям так, как хотелось бы, чтобы они к тебе относились. Это не означает, что они разливают вокруг себя елей, нет, но каким-то внутренним чутьем улавливают искорки дружелюбия к себе и отвечают на нее своей, столь же яркой. Так в нашей жизни между людьми возникает атмосфера взаимопонимания и рождается дружба. Нечто подобное случилось и между моим господином и Ашшуром-такмаки. Возможно, этому способствовал и общий интерес, предложенная Аврамом взаимовыгодная сделка. Наверняка не обошлось без нее, однако основную роль, я убежден, сыграла взаимная симпатия.

Итак, дело было сделано и нам ничего не мешало отправиться в обратный путь, долгий и рискованный, а Ашшур-такмаки никак не отпускал. Каждый вечер он устраивал вечеринку с попойкой, от которой устал даже я, большой любитель пива. Ссылался то на одно обстоятельство, то на другое. С одним из обстоятельств посчитался Аврам. Через три дня ожидался приезд царя с многочисленной свитой. Оказывается, повелитель совершал подобное путешествие по своим землям ежегодно, непременно весной, и длилось каждое не более и не менее 38 дней. Хетты и рядом живущие народы с радостью готовились к визиту: варили пиво, жарили баранину, пели гимны и восхваляли царя. Повелитель участвовал в празднике, вместе с жителями почитал и задабривал их богов (а в Хеттской державе насчитывается около тысячи богов), что особенно импонировало людям. И впрямь, кому не понравится, когда сам царь чтит твоего бога!

Ашшур-такмаки так обосновывал задержку с нашим исходом с полюбившейся нами земли хеттов:

– Во время праздника все внимание людей и власти будет приковано к царю, и вы уйдете незамеченными. Некому будет рыться в вашей поклаже, требовать пояснений и взяток.

Совет был, конечно же, разумный и Аврам согласился с ним. Тут же Ашшур-такмаки распорядился поднять яства и пиво на крышу лома, где мы и продолжили пировать. Кстати, дом он вместе с временной женой снимал у хеттеянина, который иногда заглядывал и к нам. Пришел и на сей раз. Симпатичный мужчина! Всегда с чисто выбритым лицом, светло-каштановые волосы свободно спадают на плечи, крючковатый нос, высокий покатый лоб, коренастый и, кажется, склонный к полноте, он располагал к себе с первого взгляда. Он пришел попрощаться с нами, торопился по делам, но Ашшур-такмаки настоял на том, чтобы гость поднялся на крышу и разделил с нами трапезу. Слуга принес еще один прибор, кувшин с пивом, и мы, вооружившись трубочками из железа, начали поглощать его. Пиво оказалось прохладным, только что поднятым из подвала, где оно хранилось в большом сосуде, врытом глубоко в землю. Ашшур-такмаки обратился ко мне:

– Твой господин говорил мне, что ты писец и знаешь много языков. А знаешь ли ты язык Вавилона?

Я ответил утвердительно.

– А можешь ли ты прямо сейчас под мою диктовку написать важное для меня письмо?

– Могу, если у тебя найдутся инструменты и глиняная табличка.

– За этим дело не станет. – Он хлопнул в ладони и распорядился немедленно доставить то и другое.

Письмо было адресовано жене в Месопотамию. «Прошу тебя, если угодно, отправляйся с ближайшим караваном… Приезжай! Не оставляй и малыша! Если ты и впрямь меня любишь, собирайся в путь и приезжай. Эта женщина, на которой я тут женился, интригует против тебя. Скоро в твоем распоряжении ничего не останется. Не губи меня!»

Хеттеянин (к сожалению, забыл его имя) рассмеялся:

– Что, довела баба? Она, да будет тебе известно, третьего по счету обирает до нитки. Живет у тебя, а посмотрел бы, какой у нее самой домище! Как бы сам царь ни облюбовал его для временного проживания.