Наблюдатель. Фантастическая правда, или Второе пришествие Христа

– Господи, сделай так, чтобы отверзлись очи наши.

Иисус едва коснулся их глаз, и они тотчас прозрели.

– Ступайте в дом ваш. Вера ваша спасла вас.

Толпа загудела от удивления и восхищения. Но немало было и тех, кто, усмехаясь, перешептывались:

– Эти слепцы появились в городе месяц назад, – говорил один из них. – В отличие от других болезненных ведут себя нагло, не просят, а требуют милостыню, бранят тех, кто обходят их стороной. Не иначе, как из той же шайке, во главе которой галилейский шарлатан. Он просто-напросто их подговорил. И никакие они не слепцы.

– Однако, говорят, что он много совершил чудес и в Галилеи, и здесь, в Иудее. Так много людей, друг, не подговоришь и не подкупишь. И почему не допустить, что он владеет, например, медицинскими знаниями, а то и тайнами, открытыми для него Всевышним?

Собеседник поморщился, недовольный тем, что не получил поддержки.

– Может ли что-нибудь доброе исходить из Галилеи? – И с угрозой добавил: – Я считаю своим долгом оповестить об этом случае старейшин. Наши законники хорошо осведомлены о том, когда явится Мессия, которого мы все ждем с нетерпением. И он придет в золотой короне и в роскошной одежде, а не как этот оборванец в сандалиях без шнурков. – И не попрощавшись, чуть ли не бегом направился в сторону Иерусалима.

Затем Наблюдатель обратил внимание на странного человечка, снующего между мужчинами и женщинами в попытках выбраться из толпы на обочину дороги. То и дело получая подзатыльники, толчки в спину и пинки, не отвечая на них, он продолжал свои усилия, пока, наконец, не получил свободу. И тут же помчался к дереву, у которого стоял Наблюдатель. Чего и кого только не сочинит природа, подумал он, глядя на приближавшегося человечка. Он был мал ростом, однако и не карлик, своей округлостью напоминал колобка из русской сказки, а непропорционально огромная голова с плоским, напоминающем совковую лопату, лицом, могла свидетельствовать об оригинальном уме. На недюжинный ум и просторную для добра душу намекали и оливковые глаза, нос картошкой и стойкий румянец, заметный даже на смуглой коже. Человечек катился подобно перекати-полю; добежав, облокотился на ствол дерева, достал из-под полы флягу и сделал долгий глоток. Молча предложил Наблюдателю, на отказ быстро согласился и полез на дерево. И было удивительно, как эта неказистая фигура ловко управляет ногами, руками. И минуты не прошло, как он оказался на высокой ветви. И только тут промолвил: «Там, – указал он пальцем на толпу, – идет пророк из Назарета. Кто-то считает его всего-навсего пророком, кто-то будущим израильским царем, Мессией, а кто-то Божьим Сыном. Я не провидец, но за свою жизнь научился разбираться в людях. Однако сквозь толпу, окружившей его, не пробиться, а мне очень хочется увидеть его лице. Вот я и подумал о дереве. Отсюда увижу».

Человечек оказался весьма словоохотливым и любознательным:

– А ты откуда пришел сюда? Не похоже, чтобы из Галилеи, но и не из Иерихона. В этой округе вряд ли возможно встретить человека, которого я не знал бы. Как невозможно встретить и человека, который не знал бы меня. – Он громко засмеялся. – Я мытарь Закхей. Закхей – значит невинный, чистый. – Предоставившись таким образом, он засмеялся еще громче. – Ты можешь вообразить себе сборщика налогов невинным и чистым? Ха-ха! А я к тому же не простой мытарь, а начальник местных мытарей!

– Ты желаешь, – Наблюдателю удалось наконец вставить слово в монолог сидящего на дереве мытаря, – желаешь подобно слепцам о чем-то попросить Божьего Сына?

– О чем мне просить его?.. О богатстве? Но я и без того не беден. О здоровье? Но слава Всевышнему, я здоров. Я хочу лишь поглядеть в его глаза, в лице его и… уверовать в себя, по мнению иудеев, грешника, а, главное, в то, что можно жить и той жизнью, которой я живу. А пророк этот утверждает, будто верблюду легче пролезть через игольное ушко, чем богатому человеку попасть в Царствие Небесное. Я хотел бы спросить его, разве тот, кто создал мир, не способен был не допустить богатства? А если допустил, значит богатство богоугодно. Однако, вряд ли мне удастся задать вопрос; полюбуйся, какая у него охрана!

Каково же были его удивление и растерянность, когда Иисус остановился около дерева и, улыбаясь, тихо произнес: «Закхее, ты не птица, слезай с ветви, ибо в доме твоем мне сегодня подобает быть». В большом смущении мытарь смог лишь заметить: «Господе, я не мог и предполагать, что ты окажешь мне, грешнику, такую честь. И не готов достойно встретить тебя и твоих друзей. Дай мне время приготовить достойное тебя угощение».

– Закхее, – с той же улыбкой ответил Иисус, – ты и сам не знаешь, какое богоугодное угощение ожидает меня и всех, кто знает тебя как грешника. Идем же.