Набоковская Европа. Литературный альманах. Ежегодное издание. Том 2

Набоковские чтения-1997

Евгений Лейзеров

«…Судьба сама ещё звенит…» [41] роман «Дар» в преломлении к автору

(избранные выдержки из неопубликованных статей, прочитанных на петербургских набоковских конференциях 1997—1998гг.)[42]

В том числе, в сем счету, в общем количестве.

Владимир Даль, Толковый словарь живого великорусского языка

22 апреля 1899 года в России, в Санкт-Петербурге (в семье писателя этот день отмечали 23-го) родился Владимир Набоков. Его жизнь, наполненная напряженным духовным самосовершенствованием, богатая редкими удачами, ослепительными взлётами и не менее сокрушительными падениями, волнует не одно поколение читателей. Иногда возникает один каверзный вопрос: кто же Набоков в первую очередь – гений, неразгаданный мыслитель, великий писатель, крупнейший энтомолог, человек всего мира? Попытаемся (насколько это возможно), читая «Дар», ответить на этот вопрос.

Напомним о том, как роман «Дар» появлялся или как вовремя не смог появиться на белый свет. Роман был напечатан… впрочем, лучше, чем сам Владимир Владимирович об этом никто не расскажет: «Бóльшая часть «Дара» была написана в 1935 – 37 гг. в Берлине: последняя глава была закончена в 1937-м году на Ривьере. Главный эмигрантский журнал «Современные записки», издававшийся в Париже группой бывших эсеров, напечатал роман частями (в книгах с 63-ей по 67-ую, в 1937—38 гг.), но с пропуском четвертой главы, которую отвергли по той же причине, по которой Васильев отказывается печатать содержащуюся в ней биографию (в третьей главе): прелестный пример того, как жизнь бывает вынуждена подражать тому самому искусству, которое она осуждает. Лишь в 1952-м году, спустя чуть ли не двадцать лет после того, как роман был начат, появился полный его текст, опубликованный самаритянской организацией: издательством имени Чехова.

Занятно было бы представить себе режим, при котором «Дар» могли бы читать в России.» (Предисловие Набокова к английскому изданию «Дара» 1962г.)

И вот спустя 26 лет (в другом тождественном виде 25+1) после даты вышеприведенного предисловия или через 36 лет после первой полной публикации романа в 1952 году, «Дар» был впервые опубликован в СССР в журнале «Урал» с №3 по №6 за 1988 год (курсив чисел здесь и далее мой – Е.Л.).

63 (номер книги журнала «Современные записки» за1937-й год, где была напечатана первая глава романа) и число-перевертыш 36 лет после первой полной публикации романа в журнале «Урал» №3 – №6 за 1988 год, то есть через 63 года после реально описанных в нем событий или через 62 года после начала романного действия: на что указывал сам автор – интригующее отточие в первом предложении «Дара» 1 апреля 1926 года. В Англии роман издается в 1962г. – опять число-перевертыш, и сумма цифр, входящих в число года первой публикации романа в Союзе 1988-го равна 26-ти.

Попутно замечу, что число 63 – доминирующее в романе, или, как говорит главный персонаж произведения, литератор Годунов-Чердынцев в четвертой главе: «… цифры, золотые рыбки Чернышевского…», именно 63 является одной из таких «рыбок», ибо 4 апреля 1863 года Чернышевский пометил дату окончания романа «Что делать?», а ровно через 63 года почти день в день, вернее, с разницей в 3 дня, 1 апреля 1926 года начинается действие романа «Дар». (Ну, а для любителей курьезов можно добавить, что через 63 года в СССР в 1989 году начались главные события перестройки.)

Кстати, год 1989 в некотором роде тоже перевертыш: если мы захотим отправиться в 19-й век, то надо поменять местами первую девятку с восьмеркой и получим 1899 – год рождения самого Набокова, ровно через 36 лет после 1863 года. (Вообще, нумерологией я интересуюсь давно и, анализируя текст четвёртой главы «Дара», еще раз убедился в правильности постулата, сформулированного одним из последователей математики в ХIХ веке: «Над богами царит сущее вечно Число…»). Судьбоносность «Дара» подчёркивал и сам писатель. В письме сестре из Америки[43] о работе в Музее сравнительной зоологии в Гарвардском университете он пишет: «Знать, что орган, который рассматриваешь, никто до тебя не видел, прослеживать соотношения, которые никому до тебя не приходили в голову, погружаться в дивный хрустальный мир микроскопа, где царствует тишина, ограниченная собственным горизонтом, ослепительно белая арена – все это так завлекательно, что и сказать не могу (в некотором смысле в «Даре» я предсказал свою судьбу, этот уход в энтомологию»).

Прослеживая в романе «работу судьбы» литератора Федора Годунова-Чердынцева и его возлюбленной Зины Мерц, можно спроецировать эту работу судьбы на самого писателя Владимира Набокова и его супругу Веру Слоним[44].