Набросок

— А вы сами чего не возьмете?

— А где?

— Да вот же, — второй показал рукой на осыпь в ближайшем склоне холма. Малышня, похоже, надолго впадала в ступор, дивясь тугодумию взрослого незнакомца.

— Ага. Спасибо! — забыв про свои дела, я ринулся к галечной осыпи. После нескольких минут поисков и экспериментов я стал обладателем трех волшебных камушков. Похоже, что вся галька в осыпи обладала нужными свойствами в большей или меньшей степени. Однако критическую роль играл размер камушков. Слишком большие «заряжались» долго и светились еле видно, а при превышении некоторого размера свечение и вовсе не было видно. Маленькие же, наоборот, вспыхивали, но гасли так быстро, что, опять же при достижении определенного размера, я не успевал рассмотреть вспышку. Свойства их определенно зависели от какого-то минерала, примешанного к основной породе. И, кроме правильного размера, необходимо было отсортировать их еще и по качеству.

Вот оно — что-то, чего не было в моей прежней жизни! А значит, я на правильном пути! С трудом справившись с возбуждением, я отправился на рынок. До вечера времени еще предостаточно, и у меня будет возможность поэкспериментировать.

Рынок жил здесь по своим правилам. Он нисколько не напоминал веселое ярмарочное гулянье народа где-нибудь на Земле, это был, скорее, полупустой громадный супермаркет, с той только разницей, что размещался он не в одном огромном здании, а в целом районе, состоящем из домов торговцев, которые одновременно являлись складами товаров, и крытых полукруглых галерей, которые окружали эти комплексы и где, собственно, и происходила торговля. Я уже бывал здесь, поэтому уверенно шел по разведанному маршруту, загружая свою тележку рукомойниками, ведрами, кастрюлями, замками, инструментом и прочим, и прочим. Финансы ощутимо просели, а конца покупкам не было видно. Дома торговцев выделялись своей вычурной архитектурой — крыши были с очень крутыми скатами и поднимались на огромную высоту, украшенные разноцветной разнокалиберной резьбой. Мне было любопытно, как использовалось пространство под этими крышами, — прямо храмы торговли, по-иному и не сравнить. Но пока мое любопытство оставалось неудовлетворенным — все, что было мне нужно, я покупал прямо в открывающихся на улицу галереях. Надо признать, что эти высоченные крыши играли важную роль в планировке города, у которого отсутствовали привычные нам прямые улицы — они позволяли сразу видеть направление на дом интересующего вас торговца, а не блуждать в этих лабиринтах. Я уже заметил, что еще одной особенностью города было отсутствие тупиков и непроходимых переулков — ступая по любой дорожке, вы могли быть уверены, что впереди вас ждет выход на следующую, видимо, это регулировалось отдельным правилом.

— Почем топор, уважаемый? — остановился я у галереи местного кузнеца и неожиданно заметил несколько камушков, похожих на те, что я отобрал на осыпи, которые лежали на прилавке.

— Тебе почти даром! — ответил немолодой то ли дядька, то ли старик — я плохо угадывал возраст аборигенов, — стриженный не под горшок, как это было здесь принято, а с длинным конским хвостом, и назвал цену.

— Хрена себе! Если это даром, то спасибо, мне это и даром не надо!

— Бестолочь! — упрекнул меня беззлобно старикашка. — Это же магические, зачарованные, не простые топоры!

— Ну так я не местный! Разницы не вижу. Топор — он и в горах топор! Что с ним такого?

— Ты чего? Из мун, что ли? — поинтересовался дядька, давно уже заприметивший мой нестандартный облик.

Я кивнул и добавил на всякий случай:

— Из семьи Садух я.

— Слышал, слышал. Тут уж полгорода, поди, судачит, что Садух приволок какого-то полоумного ганнера. Вот, смотри, вот это — обычный топор. Куется сам знаешь как, а кромку мы потом подкаливаем, но не сильно, в маслице. А этот — магический. Его после поковки сразу магу отдали, он уголь из нутра его наружу вытянул, кристаллики подправил и сразу заморозил! Он теперь снаружи твердый, внутри пластичный, да не просто так, а по уму. Ежели ты им гвозди рубить будешь, то, конечно, сколется. А так бамбук какой рубить — сносу не будет! — рекламировал топор продавец.

— По виду они одинаковые, — указал я на топор, который дядька назвал обыкновенным.

— Да вот же, дурья башка! Мун! Ну что ты с него возьмешь?! Смотри, клеймо видишь?

— Вижу. Ну и что?

Старикашка аж замолчал.

— Как что? У тебя что, линзы нет?

Сказано это было таким тоном, словно у меня штанов не было.

— Нет, — признался я, понимая, как низко сейчас падаю в его глазах.

— Да ладно?! — старикашка вперился в меня взглядом, как будто ища подвох. — А как же ты деньги, к примеру, проверяешь?

Кажется, я начинал догадываться, о чем он.

— Возьмешь топор — я тебе, так и быть, подарю одну.

Я помялся, но решил, что я не топор покупаю, а информацию, и согласился:

— Беру.

Старикашка получил деньги, выдал мне топор и тут же достал из-под прилавка натуральную такую линзу в бронзовой тонкой оправе и на шнурке. Хихикнул.

— Пользоваться-то умеешь?