Начальник Америки (СИ)

В нашем с Тропининым времени и месте выборами занимались главным образом школы. Просто потому что их было много, а единая система подчинения объединяла их. В восемнадцатом веке наиболее распространенными общественными заведениями считались кабаки и трактиры. В Англии их так и называли — публичные дома. Там не только выпивали и болтали, но и устраивали деловые встречи, заключали сделки, получали новости из газет и слухов. Так что, после некоторых размышлений, я решил свалить организацию первых городских выборов на держателей кабаков и ресторанов.

Виктория состояла из четырех районов (Сити, Ярмарка, Туземный городок и Правый берег), каждый со своей экономической спецификой и демографическими особенностями. Мне показалось логичным сделать их избирательными округами.

Из ситуации следовало извлечь максимум. Мы собирались громко объявить о предстоящих выборах и дать время жителям переварить идею. Предполагалось, что затем все желающие соберутся в назначенных кабаках и прямым голосованием выберут из своего числа делегатов, а те уже в узком кругу назначат квартирмейстера, которого я и представлю Колычеву.

Но это было лишь поверхностным слоем. Мой хитрый план заключался в том, чтобы сразу после назначения квартирмейстера вывалить на делегатов целую кучу городских проблем, начиная с уборки улиц и заканчивая определением красных линий, выделением новых мест под застройку и содержанием пожарной команды. Тем самым город мог обрести некое подобие Совета и избавить компанию от множества мелочей.

Я бы обязательно сам занялся столь важным делом, как организация самоуправления, но как раз в этот момент пришла пора выплачивать июньские зарплаты и встревоженный Комков потребовал неотложной встречи.

— Мы ушли в минус, — сказал приказчик, едва я переступил порог его кабинета. — На самом деле мы ушли в минус ещё раньше, но сезонные закупки несколько сгладили яму.

Итак, мы стояли на пороге финансового кризиса. Причина стала понятной, стоило лишь просмотреть бумаги, гроссбухи, ведомости, которые старый товарищ выложил на стол. То что освободило меня от обузы товарных поставок, привело к черте, когда текущие расходы превысили доходы от операций. Общий баланс уходил в минус и раньше, но причиной тому были крупные затратные проекты, вроде покупки фрегата или создания казначейства. К ним я готовился заранее и восполнял недостачу с помощью межпространственной контрабанды.

Но сейчас дело другое. Сейчас обычная текучка вдруг превысила наши финансовые возможности. И даже покрой я дефицит из кубышки, проблемы никоим образом не решалась, а собиралась только нарастать.

Бизнес-модель исчерпала себя. С ростом местного производства цены на потребительские товары понемногу падали, а закупочные цены на пушнину, напротив росли. Маржа становилась всё меньше, а расходы оставались в лучшем случае на прежнем уровне.

— Давай-ка сперва пробежимся по расходам, — я помассировал виски. — А потом посмотрим, где можно получить дополнительных доход. Кто-нибудь, принесите кофе!

Последняя фраза была адресована через полуприкрытую дверь сотрудникам Комкова, что собрались перед кабинетом в приемной. Большинство из них предпочло сразу ретироваться, кроме паренька-индейца, выполняющего роль мальчика на побегушках. Он привычно направился к столу со спиртовкой, мельницей и кофейником. Паренька некогда одолжил Комкому я сам, но сейчас убей, не мог вспомнить имя.

— Что ж, — Комков выложил из стопки бумаг первую роспись. — Вот выплаты жалования сотрудникам.

За исключением промысловых артелей, участники которых имели долю мехами или деньгами после продажи, все остальные сотрудники получали зарплату регулярно, и они оставались столь же высокими, как и раньше, когда цена пшеничной муки доходила до десяти рублей за пуд. Снижать благосостояние людей мне совсем не хотелось. Это ввергло бы экономику в депрессию, привело бы к стагнации. Но если нельзя сократить зарплаты, то может быть можно сократить количество ртов?

Я пробежался глазами по списку. Судя по нему около полусотни человек получали по высшей ставке — тысячу рублей в год, или пятьсот астр на новые деньги. То есть пятьдесят тысяч рублей улетало только на «генералитет». Среди них были капитаны, офицеры гвардии, приказчики первой категории, вроде Жилкина и Комкова, многие ветераны. Последним выплачивались зарплаты скорее по инерции. Березин с Чекмазовым последние годы появлялись на производстве только для виду. Тропинин давно вырастил новую поросль, которая мыслила иначе, чем старики. Ватагин с Чижом, как и многие их соратники первой волны стали слишком старыми для войны, а получали жалование больше, чем кто-либо их происхождения и даже больше многих офицеров империи.

— Половине из них давно уже пора на пенсию, — решил я. — Чего зря стариков мучить?

— На пенсию? — удивился Комков.

Само понятие пенсии в эту эпоху относилось к милости императоров и касалось лишь лиц особо заслуженных.