Начало

Кейран еле слышно выдохнул. Голова кружилась, к горлу подступила горькая желчь. Интуитивно почувствовав нарастающую катастрофу, Кейран толком не завтракал, и теперь пустой желудок сворачивался в узел от подступающей паники.

Йель ни разу не взглянул на него. Кейран знал, что он чувствовал его взгляд, и испытал внутреннюю гордость за выдержку лиса.

– Что-то случилось, Сэмюэль? – учтиво спросил его Каннингэм.

Кейран почувствовал, что внутренности у него словно забило ледяной крошкой, – он совершенно забыл, что стоит здесь не один! Еще и пялился незнамо сколько на Йеля.

Сделав самое несчастное лицо из своего арсенала, он повернулся к своему куратору и кисло улыбнулся:

– Просто стало что-то нехорошо. Я всегда был слаб здоровьем, а эти перемены погоды вызывают головокружение.

– Да, погода в этом году разнообразная, Бог нам благоволит с небес! – Каннингэм вдохновенно приложил руку к сердцу. – Не переживай. Наш Целитель спасает от любых недугов. Как только получишь пропуск, не думай ни минуты и попроси его аудиенции. Тем более сейчас у него есть хороший донор для лекарств.

– Донор? – Кейран поудобнее перехватил кипу документов и накрыл лацканом серого пиджака. Начинал накрапывать мелкий дождь, и мужчины поспешили перейти по мосту, чтобы скрыться в соседнем крыле.

– Повезло, что Грех попался. Они сейчас редкие, а их кровь обладает целительными свойствами, – объяснил Каннингэм.

Кейран бросил все силы на то, чтобы его лицо ничем не выражало отвращения к каждому, кто живет здесь.

– Оу… Я о таком не слышал.

Он соврал, потому что еще как слышал. Правда, это были просто лживые слухи для выбивания денег из отчаявшихся богачей, желающих излечить все недуги и жить вечно. Кровь Грехов была ценным продуктом на черном рынке, и ее часто находили, когда потрошили подпольные аукционы.

– Это тайна. Я поведал ее тебе, потому что ты неплохой человек, Сэмми. – Каннингэм внезапно остановился, вставив ключ в замочную скважину. – Ты ведь хороший человек?

Кейран почувствовал, как вспотела спина под плотной рубашкой из дешевой ткани, и сам на себя разозлился.

Он снова прижал к себе бумаги, сохраняя непринужденный вид.

– Да. Я очень стараюсь все эти дни во имя Великого Благодетеля. – Кейран снова соврал, ни разу не моргнув. Мысленно он был там, на перроне, и тряс за плечи невозмутимо улыбающегося Йеля, вопрошая о том, какого беса он тут забыл.

Что случилось, раз он решил сюда приехать? Они не могли даже поговорить толком.

– Заходи, Сэмми. Я вижу, что тебе совсем нездоровится.

– Да, спасибо. – Кейран показательно поохал и опустился на первый попавшийся стул.

– Я скажу Целителю, чтобы тебя осмотрели.

Сердце грохнуло набатом в уши. Кейран едва не выронил папку, которую ставил на место.

– Что?

– Я не могу смотреть, как ты страдаешь. Я сообщу о твоем подавленном духовном и физическом состоянии, Сэмюэль. – Каннингэм подошел вплотную и положил руку на плечо Кейрана, доброжелательно улыбаясь.

Судя по сжатым до боли пальцам на суставе, эта улыбка была настолько правдивая, насколько был болен Кейран.

– Благодарю за заботу. Но нет нужды, мне надо просто отдохнуть, – как можно спокойнее ответил Кейран.

– Ты беспокоишь меня.

– И за это прошу прощения.

За эти слова захотелось откусить самому себе язык.

– Мне не сложно позаботиться о моем коллеге.

– Не хочу доставлять вам неудобств.

– Ну что ты. Что-то такое беспокоило тебя на перроне, раз ты изменился лицом. Увидел поезд отсюда? – Каннингэм продолжал держать его за плечо и улыбаться. Он осторожно разгладил складку пиджака Кейрана, ожидая ответа.

Кейран захлопнул рот. Он не знал, как правильно ответить на все эти слова и предпочел замолчать.

В голове билась мысль о том, что молчать тоже нельзя, что сейчас его могут принять за предателя и отправить к Греху за решетку. А то и сразу на кострище.

Ничего путного на ум не пришло. Весь оставшийся день Кейран с тревогой ожидал того, что Каннингэм еще скажет. Он постарался сосредоточиться на работе и не смотреть по сторонам. Даже не стал оставаться в таверне вечером, потому что не был уверен, как себя поведет, увидев Йеля. Он зашел показаться Грею, скользнув по нему нарочито незаинтересованным взглядом, заказал пару сэндвичей с собой и вышел обратно.

Прохладный вечерний воздух холодил щеки, проникал под пиджак. Кейран устало вздохнул, посмотрел на завернутые в пергамент сэндвичи и медленно побрел домой. Аппетита не было. Ужасно хотелось обернуться, выцепить взглядом дерзкую лисью ухмылку в толпе, но он не мог себе этого позволить. Было слишком опасно и для Йеля тоже, а его Кейран подставлять не хотел.

Возле двери своей комнаты в общежитии он заметил двух мужчин. Когда один из них приветливо махнул ему рукой, Кейран узнал в нем Каннингэма, и его сердце застряло в глотке. Из ослабевших рук выскользнули сэндвичи и с глухим шлепком приземлились под ноги.