Начало

– Я уже все разузнал у немчина, надежа-государь, смотри. Допустим, все пушки заряжены. Первая пальнула, круг маленько повертывается. Вторая пальнула, круг опять повертывается. Вот и третья. А в это времечко первую да вторую уже заряжают. А как из восьмой пальнут, уже первая снова к стрельбе сготовлена. И таким побытом, без всякого перерыва – знай себе шпарь по врагам отечества.

– Здорово! – восхитился я. – А ежели, скажем, неприятель окружил, так и зараз из восьми палить можно картечами. Токмо грузновата махина-то, вот беда.

– Йа, йа, – согласился Генрих. – Возить трудно. Да ведь колесо есть разборное.

– А можешь ли мне, господин Мюллер… – я задумался, – сделать царь-пушку? Пять сажен в длину и сорок дюймов калибру.

– О! То есть и правда царь-пушка, – удивился немец. – Ее возить совсем невозможно будет.

– Зато можно сплавлять по рекам, – не согласился я. – А если еще начинять зажигательными снарядами, – я в обоз взял те три бочки нефти, что мне прислали гурьевские казаки по моей просьбе, – то такая бомба может быстро поджечь укрепления защитников.

Еще с час мы с Мюллером обсуждали особенности литья пушек, после чего я выдал ему тысячу рублей из походной казны, и мы договорились о сроках создания царь-пушки.

Вопрос денег встает еще раз по возвращению в город. Нас с Перфильевым разыскивает делегация «военспецов» во главе с Ефимовским.

– Впереди сражения, – начинает бывший граф, – мы же на Казань идем.

Я неопределенно качаю головой.

– Бросьте, ваше величество, это же очевидно. Другой дороги тут нет. А раз так, будет бой.

– Ближе к делу, – я начинаю раздражаться.

– Хорошо бы заранее выдать денежное содержание полкам… и нам тоже.

Офицеры хмуро кивают.

– Многие все еще содержат семьи, пересылают деньги домой, и если их убьют…

– Хорошо, выдам… – я мысленно подсчитываю походную казну. Большую часть пришлось оставить в подвалах губернаторского дома в Оренбурге под присмотром верных казаков и Харловой, но кое-что, и немало, я взял с собой. Как и Немчинова казначеем. Денег хватит.

– А почему Крылова не заставили подписывать отказное письмо? – вдруг выкрикивает один из офицеров.

– Все яицкие из второго заводского не отрекались! – Ефимовский поддерживает крикуна.

– Лейтенанты Неплюев и Долгопят, – ответил я, – також не отрекались. Вижу в них сильное желание послужить отечеству, загладить вины… Они учат солдат не только строю и армейской науке, но и грамотности. Они уже с народом – вы еще нет!

Удалось перевести тему? Я очень сомневаюсь, что Симонов и Крылов – с народом.

– Тем, кто всхочет открыть полковые школы, буду платить деньгу сверху к вашему жалованью!

Офицеры загомонили, начали переглядываться. А вот теперь «военспецы» отвлеклись.

– Николай Арнольдович, можно вас на два слова? – я отвожу бывшего графа в сторону.

– Треба учить солдат новому строю. Наступление в колонне.

– Зачем сие? – удивился Ефимовский. – Полки атакуют строем. Полста шагов во фрунт. В колоннах – только штурмы.

– В армию будет поступать все больше крестьян, – помявшись, ответил я, – некоторых учить будет некогда, а воевать надо. В колоннах наступать проще. Можно також сделать перевес на одном фланге.

– Это навроде косого строя Фридриха? – заинтересовался бывший граф.

На самом деле наступление в колоннах начали массово использовать в Великой армии Наполеона. Он также не успевал учить солдат и наступал либо в рассыпном строю, либо колоннами. Причем мог собирать сразу несколько на одном из флангов. Так пехота меньше страдала от обстрела ядрами пушек, да и сами легкие орудия могли браться внутрь колонны, передвигаться руками, после чего стрелять с близкого расстояния картечью. Все это я тоже собирался внедрить у себя.

– Еще проще. Окромя будем обучать офицеров управлять колоннами свистками. Я закажу заводчанам сделать сию инвенцию.

– Свистками? – еще больше удивился Ефимовский. – А как же трубы и барабаны?

– Их оставим. Но вдруг барабанщика или трубача убьют? Что делать офицеру? Самому стучать палочками? А так у него есть свисток – и он может управлять боем.

– Да, ежели канонада, – согласился бывший граф, – голосом не докричишься.

– И последнее… – вбил я последний гвоздь в гроб современной тактики. – Военачальники идут позади строя или внутри колонны! Не впереди фрунта!

Николай Арнольдович даже рот приоткрыл. Прямо вижу, как дымятся его мозги.

* * *

– Вероломные мусульмане! Дерзнули вновь напасть на нас! Несмотря на повсеместное поражение их храбрым воинством нашим! Сегодняшний день назначен днем мщения! И наказания осман! Шум-ла должна быть взята! И вероломное войско султана истреблено!

Полковники ехали перед строем солдат и выкрикивали послание к армии. Фузилеры и бомбардиры, гусары и кирасиры внимательно слушали, сжимая в руках оружие.

– Шумла, – тем временем вещал Румянцев, сидя на коне в окружении генералов, – запирает Балканы на крепкий замок. И, овладев этой крепостью, мы можем беспрепятственно идти до самого пролива. В том нам есть прямой приказ императрицы.