Начало

3 октября 1987 года, суббота

После вчерашней выпивки побаливает голова. Встал рано для выходного дня, в восемь часов. Час ходил с места на место, а потом сел смотреть «Утреннюю почту». И тут началось. Настоящий концерт для сестры. Передача была про рыжих. Сам Юрий Николаев сидел в парике апельсинового цвета и просил милосердия. Я разрыдался и всё не мог остановиться. Раз пять ходил умываться и снова, глянув на экран, пускался в рыдания.

Позвонил Женька, договорились встретиться на «Добрынинской» в одиннадцать часов. Перед выходом я звонил Борьке на работу, он сегодня в смену. Поинтересовался. чего он добавляет в настойку, что мне на следующий день после её употребления, хочется плакать. Он ответил: «Слёзные капли».

С Женькой встретились и пошли в кинотеатр «Ударник» на американский фильм «Сальвадор». Картина хорошая, живая, настоящая. После фильма пешком на Арбат. Кругом народ, толкаются локтями, как в метро в час пик. Дул холодный ветер, а художников на Арбате не меньше, а пожалуй, больше, чем летом. Из знакомых никого не встретил.

Поели в «Сосисочной». Пробовали попасть на выступление Литовского театра, на спектакль «Квадрат», в помещении театра «Современник». Нет билетов. В Таганку на «Мастера и Маргариту» — тоже глухо. В Театре Гоголя идёт спектакль «Сороковой день», — мы его видели. В Театре им. Гоголя новый главный режиссёр, сняли Голубовского Бориса Гавриловича.

Не попали так же и в кинотеатр «Зарядье», на неделю китайского кино. Пришлось гулять по вечерней Москве.

Спать лёг рано.

4 октября 1987 года, воскресенье

Решил весь день провести дома. Маринка тоже никуда не ходила. Помогал ей готовить обед. Чистил картошку, резал на свой вкус, для куриного супа. Удивило меня быстрое приготовление курицы в скороварке. Сварилась так хорошо, что при прикосновении развалилась на части. Играл на гитаре, пробовал петь. Но увы, радости ни игра, ни пение мне не доставили. Читал стихи Вознесенского. Маленький стишок под названием «Романс» решил даже выучить, пришёлся по сердцу. «Запомни этот миг. И молодой шиповник. И на твоём плече прививку от него. Я — вечный Твой поэт и вечный Твой любовник. И — больше ничего». Поэтом я Вознесенского не считаю, но мыслей в его строчках много. Об Андрее Тарковском хорошо написал. Читая стихи, я увидел маленького Андрюшу Тарковского в белом свитере на площадке московского двора — затронул сердце. Смотрел фильм про вожатого пионерского лагеря, в конце картины поступающего в педагогический ВУЗ. Сегодня, оказывается, День учителя. Следом хороший документальный фильм о людях, делавших нашу культуру. Николая Рубцова вспомнили и многих других, которым раньше не было места на телевидении.

Вечером вернулись родители из деревни. Звонил Женька, мы поговорили. Рассказал мне удивительное. Его сокурсник, работающий в комиссионке по хозрасчёту, получил за август месяц зарплату триста пятьдесят рублей. Немыслимо много.

5 октября 1987 года, понедельник

Утром с сумкой, набитой продуктами и с томиком Маяковского я пришёл на работу. Застал Валерку Кулямина, стал невольным свидетелем его телефонной ссоры с женой.

Сегодня проходило собрание группы. Все собрались в мастерской и сидели, поглядывая друг на друга. Потом пошли обвинения в сторону Семёновой Татьяны Григорьевны, а она, в свою очередь, стала поливать грязью Толю, Андреича и Чекурова. Дескать, пьёте, не просыхаете, на рогах с утра до вечера. Ленку назвала проституткой. Никто из собравшихся за Ленку не заступился, не опровергнул эти несправедливые слова Татьяны Григорьевны. Ленка потом курила и плакала.

Вставали поочерёдно Чекуров, Таисия Яковлевна и отвечали Семёновой с пылом и жаром. Совершенно так, как это показывают в фильмах про коммунистов двадцатых годов. Кончилось всё прямым приказом: всем женщинам беспрекословно выполнять все указания механиков. Максимыч предлагал написать общую бумагу, в которой бы коллектив выражал своё недоверие Татьяне Григорьевне. Решили всё это сделать после седьмого.

Почитал немного Маяковского. Борька приезжал за деньгами. Сказал, что седьмого идёт на выступление группы «Модерн Токинг». Съели с ним по две сосиски, и он поехал домой. Приглашал в воскресенье к себе в гости.

Приехав домой, я побежал в парикмахерскую, хотел подстричься. Но не тут-то было. В очереди шесть младенцев, два мужика и один ленивый мастер.

Звонил Женька, устраивается на работу. Завтра будет знать, куда его направят. Позвонил условно Тане, сам ушёл в свою комнату. Она в ответ звонила дважды, я не успевал брать трубку, поднимал отец.

Читаю Евангелие от Матфея. То интересно, то скучно, то наивно. То Иисус Христос благороден, то жаден, то зол. Симпатия к нему то и дело сменяется антипатией. Отец ругает меня, за такие мои оценочные суждения. Наверное, он прав. Отец знает что-то такое, чего я не знаю. И этим знанием не хочет, а возможно, не может, со мной поделиться.

Смотрел по телевизору фильм «Гусарская баллада». Писал стихи.

Глава 9 Мешочек смеха