Начало

С утра я ходил на Лабораторный, включил лифт и отдал ключи Татьяне Григорьевне в пользование. Завтракали до одиннадцати часов. А в одиннадцать пошли с Борисом по магазинам, готовиться к обеду. В магазинах пусто, сыр и колбаса исчезли с прилавков. То ли люди, напуганные Горбачёвым, всё раскупили, то ли продавцы в ожидании новых цен все товары попрятали.

Видел заведующего клубом Юрия Ивановича. Он мне предложил найти режиссёра и привести его к нам, оформить по совместительству на ставку сорок пять рублей. Занятия самые обыкновенные, без планов и отчётов. Я подумал и сказал, что через неделю будет режиссёр. Сразу же решил, что обращусь с этим предложением к Наталье Борисовне.

С работы поехал домой. Стал переписывать текст из «Ревизора» и читать Евангелие. Звонил три раза Максиму-китаеведу, на третий раз застал его. Договорились, что созвонимся утром в воскресенье.

Вечером звонил Женька, рассказал о своей новой работе. Комиссионторг. Говорит, что люди хорошие, не воруют. В его ведении магнитофоны, радиотехника, часы. Кручинился, что рабочий день с одиннадцати до двадцати.

10 октября 1987 года, суббота

Спал, как мог, долго. Встал, надел спортивный костюм и побежал на зарядку. Кругом люди, много собак. Я опасаюсь, как бы собаки не кинулись на бегущего. Но ничего, собаки умные, даже не глядят в мою сторону.

Смотрел передачу об Александре Грине, переписал всё, что хотел из «Ревизора». Перекусил на скорую руку и поехал в Останкино, искать Наталью Борисовну. Обойдя весь комплекс, никого не нашёл.

Возвращаясь домой, в автобусе задремал. И вдруг услышал смех. Смех человека бесстыжего и развязного. Он так заразительно хохотал, что равнодушно слушать его было нельзя. А главное, смех раздавался из тряпочной сумки, в которой, как потом выяснилось, лежал мешочек со смехом.

Первая зашлась в безудержном смехе молодая студентка, за ней последовал я. Скоро смеялся весь автобус. Этот смех меня взбодрил. Никогда в жизни я так не хохотал, не был так весел и счастлив.

Дома я сел за книги, но читал их недолго. Пришла Марина, привела с собой подругу Ирину. Вместе с подругой сестра стала стряпать и кормить меня. Мы втроём допили абрикосовое вино и что касаемо меня, я наелся до отвала. В те дни, когда мы остаёмся без родителей я ем, как слон. Вроде ничего не делаю, а аппетит, как после сенокоса.

Звонил Володе Кирееву, он теперь работает музыкантом в группе Анатолия Галактионова, «АГА». Репетируют во дворце спорта «Крылья Советов». Звонил Борьке на работу, он дежурит. Поговорили, посмеялись над фальцетом Юрки Ломакина и попрощались до среды.

По телевизору смотрел фильм «Тема» с Михаилом Ульяновым в главной роли. Картину смотрел с большим удовольствием. Витя похож на Михаила Ульянова. Не зря он хочет брать отрывки из «Братьев Карамазовых» и играть в них Дмитрия.

Глава 10 Смерть отца

11 октября 1987 года, воскресенье

Утром проснулся от частых телефонных гудков. Звонили по междугородней линии. Не успел ещё после сна прийти в себя, как лейтенант милиции сообщил мне в трубку о смерти моего отца. Его голос был спокоен и твёрд. Он сказал: «Тело в Медынском морге».

Не верилось в услышанное, хоть этим и не шутят. Я с подступившим к горлу комом вошёл в комнату сестры. Она к моменту моего входа уже не спала, поинтересовалась: «Кто звонил?». Я долго сидел на стуле не в состоянии повторить ей то, что услышал от невидимого лейтенанта. Наконец собрался с силами и сказал.

На первый взгляд Марина отреагировала на известие спокойно. Но это было только видимое спокойствие. Сестра достала из пузырька сразу две таблетки нитроглицерина и положила их под язык. Сказала: «Губы дрожат». И по изменившемуся до неузнаваемости голосу я понял, каково ей в эту минуту.

Она стала звонить подруге, я оделся и поехал в общежитие ГИТИСа к Юле Силаевой. Застал в её комнате молодую пару, лежащую в одной постели. Я сначала подумал, что это она с кем-то. Но лежащие в постели меня утешили. Сказали, что Юля в институте. Я заехал в экскурсионное бюро при Останкинской башне. Хотел застать там Наталью Борисовну. Предложить ей подработку в нашем клубе. Оттуда в ГИТИС и домой. Дома съев фаршированный перец, поехал к Борису. У Бориса никого не нашёл. Позвонил от его дома из автомата Женьке, с ним встретились.

Женька привёз двести рублей на всякий случай. С сестрой мы решили, что если мама не вернётся вечером, то завтра поедем в деревню. С Женькой пошли в театр МХАТ на спектакль «Заседание парткома». Смотрели на актёров, от которых отказался Ефремов. Я всё время старался убежать от мысли, что отца больше нет. Я силой воли уводил мысли от его образа. Но от себя человеку не уйти. Голова распухала, в висках ощущалась боль. Образ отца стоял перед глазами.

Вечером приехала мама. Я пошёл на телеграф, дал телеграммы оповещавшие родню о печальной новости.

12 октября 1987 года, понедельник