Читаем Начало и конец нашего земного мира полностью

Ныне более и более открывается великая книга при­роды, как откровение о Творце. Не говорит ли она яснее всего о единстве Строителя и Создателя, о единстве Вла­дыки и Господа, о единстве Совершителя и Промыслите­ля всего. Где более спокойствия в мире, как не в Царстве Единодержавного Царя, Неограниченного Отца своего

21

народа? В какой семье порядок и благоустройство, как не там, где сам отец устрояет его. Во всех земных делах очевидно, что порядок и благоустройство возможны толь­ко там, где один хозяин и распорядитель. Подтверждает это и многим известная поговорка: «Дела делаются не людьми, а человеком». Единоначалие есть символ бла­гоустройства и обратно: благоустройство есть символ единоначалия.

Высочайшее благоустройство в царстве приро­ды вселяет полнейшую уверенность в Единстве Царя и Господа всей твари.

Царство природы вещает нам и о непостижимой тай­не Тройческом Единстве Творца.

Печать сей тайны лежит глубоко в природе всех со­творенных вещей, то есть всего того, что устроено из ве­щества или праха. Тройческое Единство, как основ­ная мысль, проведена во всех произведениях Пре­мудрости Творца, в Троице Прославляемого.

О всемогуществе Творца, везде присутствии Его, не говорит ли нам та же книга природы?

Взгляните на небо, усеянное шарами и солнцами, держимыми в пространствах бездны невидимой рукой.

Посмотрите вокруг и спросите: чья рука не устает питать неисчислимое множество тварей, не только боль­ших, но и таких ничтожных, которых по нескольку милли­онов в одном стакане воды? Чтобы все содержать, пи­тать и живить всех и вся, необходимо быть Всемогущим и Вездесущим, быть везде в одно и то же время, а такая задача возможна только для ВсесовершенногоДуха, Вез­десущего и Всемогущего Создателя и Промыслителя.

Образ Безначального и Бесконечного Божества на­чертан Им Самим в творении рук Его - вселенной, имею­щей шаровидную и беспредельную внешность.

Каждый отдельный мир составляет также подобие шара.

Неизмеримо великие расстояния между отдельны­ми мирами и неизмеримо великое разнообразие в создан-

22

ных тварях, настолько великое, что граничит с бесконеч­ным, дает понятие о бесконечных свойствах Безначаль­ного Отца мира.

Утвердившись в познании свойств Творца, остано­вимся пока на одном из них: бесконечной благости, да­ровавшей бытие и промышляющему о всех созданиях Своих.

Невидимая Рука поддерживает жизнь и хранит каж­дого из нас в то самое время, когда всякая малость мо­жет лишить нас и жизни, и всего, что украшает жизнь.

Отчего же не уразуметь, Кому принадлежит эта бла­годетельствующая нам Рука и отчего не уметь благода­рить своего Благодетеля?

Гордый ум. присущий человеку, подсказывает ему

мы ль, чіо оооми О лагами жизни он обязан сооому іруАУ.

уменью пользоваться благами мира сего. С раннего дет­ства начинает уже проглядывать этот дух самомнения. Посмотрите на едва начинащего жить ребенка, и он уже отталкивает руку няни, которая кормит его и старается показать, что он сам кормит себя.

Тем легче человеку взрослому отталкивать и не при­знавать Благодеющую Руку Господа, ибо Она и подает и хранит нас, оставаясь невидимой.

Вера в том и заключается, чтобы невидимое считать как бы видимым и в видимом благе обретать невидимого Благодетеля.

Доброе и благодарное сердце само старается по­знавать Того, Кого надобно благодарить и прославлять.

Не узнав своего Благодетеля, оно будет томиться в поисках о, пока не узнает Его, и не воздаст Ему дани признательности своей в славословии Имени Его. В та­ких поисках Его будет обращаться к тем, которые знают Его и будет следовать за ними, пока они не приведут его к желанному Благодетелю.

Тогда только благодарное сердце насытится вполне блаженной признательностью, когда Невидимый Благоде­тель откроется в видимой славе Своей и призовет к Себе

23

всех искавших Его, и, не видя Его, веровавших в Него

Таковы светлые надежды жизни нашей, ради кото­рых легко потерпеть за Имя Его Святое те великие скор­би, которые ожидают верующих в настоящие и в особен­ности в грядущие, самые последние времена, когда, по словам се.пророка Даниила, наступит «время тяжелое, какого не бывало с тех пор, как существуют люди» /Дан. XII, I/.

Об этих предначинающихся тяжких временах пре­дупреждает нас Сам Господь в св.Евангелии, ибо пред­видит, что многие могут быть прельщены среди поднятой по всему миру пыли от строящегося нового Вавилона, и многие предпочтут эту блудницу истинной невесте Хрис­товой, св.Соборной Апостольской Церкви. Начало сему уже положенное в последние века, усилится отступ лени -ем от Церкви целой трети чад ее, во образ того, как еще во времена творения вселенной совершилось сверже­ние с Неба целой трети пресветлых сил небесных. Как это, так и то, есть дело красного дракона, именуемого Евангелии князем мира сего, у которого со времени Ада­мова грехопадения есть на земле свое царство, в кото­ром творится всё наперекор Богу.

24

189.

Перейти на страницу:

Похожие книги

История патристической философии
История патристической философии

Первая встреча философии и христианства представлена известной речью апостола Павла в Ареопаге перед лицом Афинян. В этом есть что–то символичное» с учетом как места» так и тем, затронутых в этой речи: Бог, Промысел о мире и, главное» телесное воскресение. И именно этот последний пункт был способен не допустить любой дальнейший обмен между двумя культурами. Но то» что актуально для первоначального христианства, в равной ли мере имеет силу и для последующих веков? А этим векам и посвящено настоящее исследование. Суть проблемы остается неизменной: до какого предела можно говорить об эллинизации раннего христианства» с одной стороны, и о сохранении особенностей религии» ведущей свое происхождение от иудаизма» с другой? «Дискуссия должна сосредоточиться не на факте эллинизации, а скорее на способе и на мере, сообразно с которыми она себя проявила».Итак, что же видели христианские философы в философии языческой? Об этом говорится в контексте постоянных споров между христианами и язычниками, в ходе которых христиане как защищают собственные подходы, так и ведут полемику с языческим обществом и языческой культурой. Исследование Клаудио Морескини стремится синтезировать шесть веков христианской мысли.

Клаудио Морескини

Православие / Христианство / Религия / Эзотерика