Начало начал

Интересные наблюдения проводил над животными биолог из Гарвардского университета Вильям Макдугалл. Он пятнадцать лет занимался тем, что заставлял подопытных крыс искать выход из лабиринта. Полученные в результате длительных экспериментов данные были ошеломляющими: если первое поколение крыс, прежде чем найти выход, совершало в среднем 200 ошибок, то последнее ошибалось всего 20 раз. К еще более сенсационным результатам привел повтор опыта на другом краю света, в Австралии. Там крысы сразу же (!) находили выход из лабиринта! А ведь они не были ни родственниками, ни потомками крыс-первопроходцев, а значит, не могли усвоить знание о лабиринте на генетическом уровне. Откуда же австралийские грызуны узнали о правильном пути [25. С. 2]?

Очень интересны наблюдения за термитами, имеющими навыки современных архитекторов. Эти насекомые, устраивая новое жилище, делятся на «бригады» и возводят абсолютно симметричные половинки термитника. При этом все термитники похожи один на другой, как при типовом строительстве. Ничто не может помешать согласованным действиям термитов, даже если в начале строительства перегородить их будущее жилище стальным листом, термитник все равно получитcя симметричным. И это при том, что во время строительства насекомые никак не общаются друг с другом и не наблюдают за работой соседней «бригады», поскольку слепы от рождения!

Что же это все значит? А то, что, по теории Руперта Шелдрейка, мозг человека или животного сам по себе не содержит ни памяти, ни знаний. Зато все это есть в избытке в морфогенных полях. И мозг в случае необходимости настраивается на определенное морфогенное поле так же, как радиоприемник на радиоволну. Поймать в морфогенном эфире собственную память, разумеется, намного проще, чем память других людей. Но теоретически при умелой «настройке» становится доступной память любого человека или социума. Так что, если вы хотите выучить английский язык, совсем не обязательно корпеть над учебниками, достаточно настроить свой мозг на «английскую» волну. Вот только как это сделать?

Английский, к примеру, учить легче, чем, скажем, хинди, потому что им владеет куда больше людей. Морфогенные поля могут изменяться под действием новых знаний. По мнению Шелдрейка, Вселенная не подчиняется раз и навсегда установленным законам, а живет, согласуясь с некими образами, заключенными в общей памяти природы.

Общностью сознания Шелдрейк объясняет и различные паранормальные явления. В частности, феномен предсказания. Человек, составляя тот или иной прогноз, «посылает» в морфогенное поле определенную информацию. Поскольку подобное притягивает подобное, она усиливается и возвращается в виде реально свершившегося события. Кстати говоря, феноменом «программирования» пользуются и ученые-ортодоксы. Ни один из них, конечно, никогда не признается, что в корыстных интересах использует паранормальные возможности каких-то морфогенных полей. Однако наблюдения Шелдрейка доказывают, что ученые используют «программирующие» способности полей в полной мере. Ученый приступает к опыту, ожидая от него определенный эффект, и чем сильнее он надеется на тот или иной исход, тем больше шансов, что ожидаемое случится. Ожидание ученого, «отпечатавшееся» в морфогенном поле, влияет на результат эксперимента. Недаром в свое время было остроумно подмечено, что «физики-ядерщики не столько открыли субатомные частицы, сколько… придумали их: сначала предсказали их существование теоретически и лишь затем начали практические опыты по их выявлению». Именно это имеет в виду академик Ф. Я. Шипунов, когда говорит о том, что ученый может попросить помощи у Тонкого Мира. Так что вполне возможно, что все современные научные знания – лишь отражение надежд и чаяний ученых. Значит ли это, что наука необъективна? Мы не знаем.

Коварные исследователи программируют (или зомбируют) не только себя, но и всех вокруг. Даже лабораторные животные попадают под влияние ученых. Так, если какой-нибудь экспериментатор считает данную мышь «особо талантливой», она ведет себя смышленее своих сородичей, независимо от объективных «интеллектуальных» данных. Более того, подопытные животные перенимают… национальные черты исследователей! Зверушки, с которыми работают американцы, суетливо носятся по клеткам, отвлекаются на пустяки и лишь в последний момент выдают требуемый от них результат. Животные-«немцы» ведут себя иначе: долго размышляют, а затем неспешно выполняют задание [25. С. 3].

Итак, существуют морфогенные поля, общее для всех живых существ Земли – Информационное поле планеты, благодаря которому все и вся в мире взаимосвязано. Информация, накопленная в этом глобальном Интернете, сохраняется вечно! И каждый раз, когда нам в голову приходят какие-то интересные идеи, они одновременно приходят и в другие головы. Только одни могут понять и расшифровать эти знания, а другие – нет. Но знания, накопленные в информационном поле, – общее достояние человечества. Это и есть тот самый глобальный мозг, ноосфера Вернадского!