Начало опричнины

¹⁵³⁹ В известиях за 1542 г. посольские книги именуют Федорова среди детей боярских из Юрьева, «которые в думе не живут» (см. Сб. РИО. Т. 59. С. 66; ср. ПСРЛ. Т. XIII. С. 139, 427, 437). 21 июля 1546 г. Федоров едва не был казнен вместе с боярами Воронцовыми. Палачи держали Федорова перед великокняжеским шатром «ободрана, нага», но Иван «его не велел казнити за то, что он против государя встреч не говорил, а по всем ся виноват чинил» (см. М.Н. Тихомиров. Записки о регентстве. С. 286). Постниковский летописец именует Федорова коннюшим, но он не является строго документальным источником. Официальная летопись сообщает о ссылке Ивана Петрова сына Федоровича без всякого указания на его чин (см. ПСРЛ. Т. XIII. С. 532). В ссылке на Белоозере И.П. Федоров пробыл недолго. В мае – августе 1547 г. он вернулся в столицу и в чине боярина возглавил боярский суд на Москве (см. Акты, относящиеся до юридического быта России. Т. I, СПб., 1857. С. 214). К 1547 г. чин конюшего присвоил себе глава правительства князь М.И. Глинский. Но его правительство было свергнуто после московского восстания, и тогда же Глинский лишился конюшества. И.П. Федоров принимал деятельное участие в свержении Глинского (см. ПСРЛ. Т. XIII. С. 456). Разряды и летописи именуют Федорова с чином конюшего с конца 40-х – начала 50-х гг. (см. Разряды, л. 165; ПСРЛ. Т. XIII. С. 465; СГГД, ч. 2, № 39. С. 48).

Следует отметить, что в подлинных документах И.П. Федоров именуется обычно боярином и воеводой без дальнейших титулов. Указанная особенность наблюдается даже в те годы, когда его конюшество не вызывает ни малейшего сомнения. Без чина конюшего он назван в свадебном Разряде за 1550 г., в Дворовой тетради 1552 г. и т. д. (см. Разряды, лл. 173 об, 206; ТКТД. С. 54, 112; Сб. РИО. Т. 59. С. 562; ПСРЛ. Т. XIII. С. 525).

¹⁵⁴⁰ В подтверждение своей мысли А.А. Зимин ссылается на свидетельство А. Поссевина. Папский посол Поссевин ездил в Россию в 1582 г. В своих записках он вскользь заметил, что в Москве уже 30 лет не было конюшего (см. А.А. Зимин. Опричнина. С. 278). Но позднее известие Поссевина никак не следует принимать за отправную точку хронологических выкладок. Во время боярского заговора И.П. Федоров первый донес правительству на заговорщиков, так что царь мог лишить его титула конюшего разве что в наказание за верную службу (см. ПСРЛ. Т. XIII. С. 530).

¹⁵⁴¹А.А. Зимин. Опричнина. С. 277, прим. 5.

¹⁵⁴² Разряды, л. 230 об.

¹⁵⁴³ В послании из Слободы в январе 1565 г. царь Иван объявил опалу всей думе и персональную конюшему (И.П. Федорову) и дворецкому. По указу об опричнине (февраль 1565 г.) царь передал управление страной земским боярам, «а конюшему и дворетцкому… велел быти по своим приказом…» (см. ПСРЛ. Т. XIII. С. 392, 395).

¹⁵⁴⁴ В официальной документации и грамотах 60-х гг. XVI века конюший неизменно писался выше дворецкого (см. ПСРЛ. Т. XIII. С. 395; ДДГ. С. 420). В X VII в еке Г. Котошихин писал, что боярин и дворецкий «честию бывает другой человек под конюшим первой» (см. Г. Котошихин. О России царствования Алексея Михайловича. СПб., 1906. С. 88). В записке о московском управлении, составленной в 1610–1613 г г., указано, что во главе различных приказов стоят «бояре и дьяки», тогда как во главе Конюшенного приказа стоит «начальной боярин, а с ним ясельничий да два дьяка» (см. АИ. Т. II, № 355. С. 424).

¹⁵⁴⁵ См. Н.М. Карамзин. История. Т. IX, прим. 614. Версию Поссевина в еще более категорической форме подтвердил много позже такой знаток московских традиций, как Г. Котошихин. «А кто бывает конюшим, – писал он, – и тот первый боярин чином и честию; и когда у царя после его смерти не останется наследия, кому быть царем кроме того конюшего? Иному царем быти некому, учинили бы его царем и без обирания» (см. Г. Котошихин. О России. С. 81).

¹⁵⁴⁶ Б.Ф. Годунов, будучи правителем при царе Федоре, поспешил присвоить себе титул Конюшего. Таким путем он рассчитывал обеспечить себе избрание на трон в случае смерти бездетного царя. Интересно, что Грозный, прежде чем казнить конюшего Федорова, предложил ему занять царский трон и облечься в царские одежды (см. А. Шлихтинг. Новое известие. С. 22).

¹⁵⁴⁷ Василий III перед смертью наказал «мамке» наследника Аграфене Челядниной, чтобы она «ни пяди не отступала» от его малолетнего сына. Наставником великого князя стал И.И. Челяднин, который в 1537 г. «ходил у великого князя в дяди место». Дядька носил сначала титул кравчего, а затем конюшего боярина (см. ПСРЛ. Т. XIII. С. 415–416, 427; Сб. РИО. Т. 59. С. 66).

¹⁵⁴⁸ Впоследствии Иван не раз язвительно смеялся над планами возведения на престол князя Владимира Андреевича. «А князю Володимеру почему было быти на государстве? – писал он в 1577 году, – от четвертого удельного родился. Что его достоинство к государьству, которое его поколенье, развее вашие измены к нему, да его дурости?» (см. Послания Ивана Грозного. С. 210).

¹⁵⁴⁹ ПСРЛ. Т. XIII. С. 526.