Начало пути

– Поддерживаю! Его надо казнить! – Левый тоже поднял лапу и только было хотел ткнуть ей в мою сторону, но не рассчитал, что правая лапа уже поднята. Все три головы плюхнулись вниз, дружно ударившись о камень. Больше всего досталось центральной морде.

– Суки!!! – взвыл Главный. – Мл…, да вы можете хоть лапы контролировать, да что ж вы за остолопы такие?

– Ребят, может, потом поговорим? – примирительно начал я и тут же был оборван дружным рыком всех трех голов.

– Молчать! – зарычал трехголовый пес. – Мы здесь судья! Немедленно отвечай на вопросы. Почему бросил жену с грудным ребенком?!

– Чего-о?! – удивленно переспросил я.

– Того! – Главный оскалился, из пасти повалил дым и посыпались искры. – Думаешь, мы не знаем о твоих грехах?! Мы всё знаем! Всё! – Дым валил все сильнее и сильнее, искры превратились в языки пламени. – Всё!!! – продолжал реветь пес.

Не веря своим глазам, я несколько раз моргнул, пытаясь разглядеть, что происходит. Когда дым рассеялся, то у него было не три головы, а только одна, да и в размерах он существенно уменьшился, превратившись в средних размеров овчарку. Очень, кстати, похожую на Болтуна.

Гав! – звонко гавкнул на меня пес и тут же издал горлом звуки, похожие то ли на урчание, то ли на речь инопланетян.

Кажется, я понял, за что Болтуна прозвали Болтуном. Видел я как-то по телеку шоу талантов, где мопс под музыку «пел» песни. Видимо, Болтун был из таких «говорливых» собак.

Оглядевшись, понял, что света вокруг заметно прибавилось, мне даже удалось рассмотреть место, где я лежал. Больше всего это было похоже на небольшую земляную пещеру, образовавшуюся вследствие падения огромного дерева. Дерево завалилось на бок, корневища торчали наружу, на них сверху насыпало листьев и мелких веток, получился шатер, а яма, оставшаяся от выворотня, со временем немного сгладилась за счет тех же листьев и мелких веток. Сейчас я сидел, прислонившись спиной к полусгнившим корням дерева. Сперва оглядел руки – зрелище не для слабонервных: ногти на пальцах сломаны, кожа стерта в кровь, на левой ладони длиннющий глубокий порез, да еще и подушечки на пальцах изрезаны. Создавалось такое впечатление, как будто я крепко сжимал в левой ладони обоюдоострую железяку. Очень похоже, вот только вопрос: на паркуа я это делал? На правой ноге отсутствовал ботинок и носок. Ступня черная от запекшейся крови, больше всего досталось ступне – множество мелких порезов, ранок, пальцы распухли и посинели, того и гляди отрезать придется.

Под одобрительное ворчание Болтуна попробовал встать на ноги. Не получилось. Сил не хватило, плюхнулся обратно на задницу, в голове потемнело и закружилось. Сука! Да что ж это такое?! Злясь на собственное бессилие, собрал волю в кулак, сжал очко так, что оно могло перекусить в этот момент стальной прут, взревел как раненый носорог… и встал на ноги. Ай да Жека, ай да сукин сын! – подбодрил сам себя. Голова кружилась невыносимо, хотелось плюхнуться обратно и, закрыв глаза, умереть, но я продолжал стоять, держась за корни дерева, и только когда головокружение прошло, аккуратно опустился на землю. Поднялся один раз, смогу и во второй. Теперь будет легче, в голове немного прояснилось, и даже боль вроде как отступила немного.

Пока все идет не так страшно, как выглядит на первый взгляд. Руки, ноги почти целы. Стоять могу, а значит, переломов нет, то есть идти можно. Болтун меня выведет к своим, надо только дойти. Только дойти.

Произвел ревизию личного имущества. Хреново! РПС где-то про… потерял! Не было пистолета, не было кинжала, реквизированного у бандитов, не было аптечки, фляжки. Остался только старый, верный швейцарский «мультик» и браслет из паракорда, взятый на сдачу в магазине снаряжения.

Выщелкнул из «мультика» лезвие ножа, распорол рукав куртки, оторвал подкладку. Распустил браслет. Обмотал раненую ступню отпоротой подкладкой, наподобие портянки, потом сверху намотал рукав, зафиксировал все это паракордовым шнуром. Ничего так получилось, вполне сносно. Если эта намотка сотрется о камни, то у меня есть еще один рукав. Во внутреннем кармане куртки нашел два пистолетных патрона. Ага, точно, была у меня такая привычка, ныкать несколько патронов «про запас». Вот только к чему они мне сейчас, если нет пистолета? Если бы я был героем современного художественного фильма, то обязательно в этот момент грустно хмыкнул и бросил патроны на землю, оператор бы «крупно наехал» на тускло блестящие боеприпасы, лежащие на пожухлой траве, а на заднем фоне было бы видно, как я ухожу вдаль. Но я не герой фильма, поэтому патроны бережливо убрал обратно в карман.