Начало пути

– Смотри сам – зачем иначе ему под себя левых ребят подгребать? Кто у него туз, непонятно, но Лёха королём хочет стать. Попик здоровый и тупой, будет у него валетом. На даму, если Писарь не дурак, а он не дурак, Лёльку подтянет.

– Она же комсорг.

– И что? Зато мать у нее деловая. Два срока отмотала, но никого ни разу не сдала. А что комсорг, так для баб понятия послабление делают.

– Чего тогда он со мной не трется?

– Васёк, ты ему кто? Сват или брат? Мелкой картой в его колоду не пойдешь, тогда зачем нужен? Зазря перед ментами светиться? Так он умный, перед ними ведьмедя заломал и всё равно остался не при делах. Учись, сынок!

Лёля

Когда подруга попросила помочь вернуть Лёшку, они вместе долго обдумывали стратегию. Первое и самое простое решение, стукнуть на отца Надьки, было отвергнуто. Лёльку мама учила, что доносить западло, а Жанка чего-то забоялась. Побоялась и самой намекнуть парню на чувства, вдруг Надька узнает и обидится. Еще несколько вариантов возврата тоже не прошли. В конце концов, решили, что сначала Писаря как бы отобьет Лёля, а потом самоустранится, и тут свои права предъявит Жанна. Захарова в таком случае будет в пролете, типа сама не удержала.

По тактике действий решили сделать так: Жанна подходит к Лёшке, говорит что-нибудь против Надьки, советует на школьных новогодних танцах обратить внимание на комсорга, а на праздник позвать ее в кино. На второе-третье посещение кинотеатра Жанна придет вместо Лёли.

Лёлька нехотя согласилась. Она любила танцевать, но терпеть не могла ходить в клуб. Чего там хорошего? Парни, пригласив на медляк, почему-то сразу считают, что можно прижиматься к девушке, а некоторые даже пытаются трогать за разные места. Причем еще и дышат в лицо перегаром, а сами такие пьянющие, с ними даже поговорить не о чем. Какой девочке это понравится? На школьных танцах чуть лучше, хотя бы знаешь, кому и как отказать.

Лёшка парень вроде ничего, хотя танцует так себе, зато не прижимается и табачищем от него не несет. Когда Ирка гуляла с ним, говорила – он не заходит дальше того, что сама ему разрешаешь. Катька даже жаловалась на его нерешительность. В общем, можно потанцевать с Писарем и, может, сходить в кино. Только сразу заявить: «Без поцелуев».

Мальчикам в жизни Лёли места не было запланировано. Совсем! Мама рассказывала, как на своей любви обожглась.

Девятнадцатилетняя выпускница фельдшерского училища влюбилась в парня, предводителя местной шпаны, получила погоняло Медичка и стала ходить с компанией на нехорошие дела. Чистили богатых торгашей, спекулянтов, артельщиков. Потом всю добычу проматывали по шикарным ресторанам. Но сколь веревочке ни виться, конец обязательно будет. Один раз не в цвет дело вышло, взяли Сашку Медичку на горячем. Ей бы шепнуть оперу адресок миленка да и пойти домой. Но нет, решила промолчать. Вольно вздохнула лишь через два года. Ни кола ни двора, а милый всё равно сидит. Взялась за старое. Второй срок мотала фельдшером при лагерной больнице в полутысяче километров от Магадана. Однажды среди вновь поступивших увидела свою любовь. Вылечила, выходила. Помнил ее дружок, тоже сильно скучал. Крепко обнимая, шептал на ушко ласковые слова, умолял выйти на волю и забыть воровскую жизнь.

Лагерная любовь горяча, однако скоротечна. После излечения милый отправился по этапу, но хоть ребеночка оставил на память о себе.

Черными матерными словами ругал старый лагерный доктор свою помощницу за дурость. Неизвестно, на какие кнопки он надавил, какие рычаги дернул, кому и сколько раздал медицинского спирта, однако оформил фельдшерице УДО. Так родилась Лёлька вольняшкой в магаданском роддоме, а не в тюремной больнице с несмываемым клеймом дочки зэчки в свидетельстве о рождении. Отца, кроме как на нарисованном на носовом платке портрете, она никогда не видела. Лишь иногда гонцы приносили письма и передавали деньги, но последние года три и их не стало. Сгинул человек, как его и не было.

В больших городах работники с судимостью, пусть и снятой, не очень-то и нужны. Зато в мелких поселках фельдшерицу с огромной практикой чуть не носили на руках. Много мест сменили мама и дочка, много мужчин были бы не против принять обеих женщин под свое крыло. Но старшая не могла забыть свою первую и единственную любовь, а Лёля еще в первом классе твердо решила две вещи – стать врачом и не заводить никаких влюбленностей с мальчишками. От них все неприятности.

Девочка старательно училась, занималась спортом и общественной работой. Со временем и мальчики, и девочки, и даже учителя стали считать ее в первую очередь комсоргом, активисткой или подругой, а лишь потом существом женского пола. По сути, Костёр будет первым из мальчиков, с которым она вдвоем пойдет в кино.

Жанна