Начало пути

Недолго размышляя, труповед, вооружившись специальным ножом, провёл его остриём по грудной клетке зомби, точно по линии старого шрама разрезая мягкие ткани. Потом взял с отдельно стоящего столика ножницы, очень похожие на загнутый секатор и стал с неприятным хрустом разрезать грудину.

— На свеженьком и молодом трупе, — не отрываясь от вскрытия, инструктировал Доктор, — хрящики достаточно легко поддаются с помощью ножа — инструменты и анатомию потом изучим отдельно, а вот у стариков и у зомби они жёсткие, окостеневшие, поэтому лучше использовать рёберные ножницы… Готово!

Приспособой, очень похожей на ручной домкрат, он раздвинул две половины грудины. Я ожидал увидеть сердце, но вместо него был серый шар, по своей структуре напоминавший пористую губку.

— Это, Ратибор, главный модуль, отвечающий за кровоснабжение. После смерти кровь человека вначале густеет, а потом сильно разжижается, что нам на руку. С помощью этого артефакта, а также специально влитой плазмы через круги кровообращения и идёт питание клеток зомби. Оно сильно отличается от питания живого организма: пусть и замедляет, но не останавливает разложение. Только нам многого и не нужно. Запоминай! Это первая уязвимая точка! Сильный удар в грудину, а лучше проникающее ранение чем-то острым, моментально выведет из строя всю систему. Вопросы?

Я лишь помотал головой из стороны в сторону, боясь открывать рот. Чую, стошнит на первом же слове.

— Тогда переходим ко второму основному элементу, — спокойно, словно не замечая моего полуобморочного состояния, продолжил этот Франкенштейн и взял маленькую циркулярную пилу.

Сам процесс вскрытия черепа не вызвал у меня такого большого отторжения, но вот увиденное в нём опять заставило вчерашний ужин подступить к горлу. Плотный клубок белёсых жирных длинных червей, упакованных в мелкоячеистую синюшную сетку явно органического происхождения, был противен до невозможности. Хорошо, что червяки не двигались, а то бы здесь и остался валяться, не выдержав подобного зрелища!

— Вот это, — ткнул Доктор пальцем в клубок, — и есть основная, самая сложная часть работы любого некроманта. Управленческий модуль, так сказать. Биокомпьютер. Сейчас он выключен и неинтересен, а так всё очень красиво переливается огоньками, что залюбуешься. Подключён ко всему телу и отвечает за его движения и зрительные функции. Точность настроек и качество программного обеспечения определяют уровень мастера. Питание происходит напрямую от сердечного модуля, поэтому для нейтрализации зомби не обязательно повреждать именно его, а достаточно перерезать нужные сосуды… Но это потом освоим. Главное ты понял. Думаю, на сегодня хватит.

Ох, как хватит! Не знаю, как это выглядело со стороны, но я пулей вылетел из прозекторской, чуть не вышибив двери. Потом, сорвав с себя защитный костюм, выскочил на крыльцо и долго дышал, пытаясь привести себя в порядок.

— А ты молодцом, Ратиборушка! — сказал Доктор, усаживаясь рядом на ступеньки. — Первый раз, и сразу до конца урок прослушал. Обычно откачивать народец приходится уже в самом начале. Сработаемся.

— Вряд ли, — честно признался ему. — Многое в жизни видел, то так хреново никогда себя не чувствовал.

— Ничего! — хмыкнул он. — Уверен, что привыкнешь и ещё во вкус войдёшь. Главное, не смотри на тело, как на человека. Нет его без души. Это просто природой созданный механизм. Отбрось все ассоциации в сторону и начни изучать его по частям, как авто, например… Мотор — это сердце, бензобак — желудок, колёса — ноги и так далее. Когда-то я, мечтательным юношей узнав, что мой Дар Жизни особенный, неделю беспробудно пил после первого вскрытия. Не представляешь, насколько тяжело на душе было от осознания, что я чудовище… Теперь же считаю свою миссию очень важной и полезной.

— Чудовище и есть, Доктор… Извини за прямоту. Глумиться над мёртвыми телами противоестественно.

— Опять неверная трактовка, молодой человек. Глумиться можно над душой. Это больше к ведунье-менталистке Маруше подходит, а не ко мне. Я же спасаю души живых, создавая зомби, которых успешно используют в магических аномалиях и заражённых зонах, при пожарах и опасных производствах. Не будь подобных мне, тысячи человек погибали бы или неизлечимо заболевали, до конца дней своих оставаясь мучающимися от боли калеками. Есть, конечно, и военные разработки, только тогда и любого рабочего, вытачивающего деталь автомата, можно в душегубы записывать смело. А уж про воинов разных мастей и говорить не приходится — они вообще на прямую смерть даруют. Подумай над моими словами… Крепко подумай! После обучения сам окажешься рядом с вершинами власти. Пусть и двойником, но придётся иногда принимать решения, калеча души и отнимая жизни. Подобное неизбежно, и чем раньше поймёшь, тем лучше подготовишься морально.

— “Утешил”, господин Мхаргрдзели…

— Ого! — удивлённо воскликнул он. — С первого раза и правильно назвал фамилию! Теперь ты у меня в любимчиках! Точно говорю, сработаемся! Иди отдыхай! Заслужил!