Начало пути

Так, застревая и освобождаясь, мы медленно продвигались дальше, а вскоре, как бы мне этого ни хотелось, бричку пришлось оставить и ехать верхом, так как дорога настолько сузилась, что даже лошади могли идти только гуськом. Справа и слева от так называемой дороги виднелись то буреломы, то небольшие ручьи — в общем, желающих найти какой-нибудь другой путь не нашлось, и мне пришлось перебраться на лошадь Рона, а он пересел на ту лошадь, что раньше тащила бричку. Нубиец сказал, что ему не привыкать, а я без седла сотру себе кожу на одном месте и потом долго не смогу ходить, не говоря уже о том, чтобы сидеть.

Не знаю, что было бы со мной без седла, но и с седлом утром следующего дня я не мог заставить себя сесть на коня. «Как люди ездят на них целыми днями и даже неделями?» — изумлялся я про себя, едва переставляя ноги, так как моя задница превратилась в одну большую натёртую мозоль. Воинам пришлось в прямом смысле слова грузить меня на лошадь, так как сам я сделать это не мог. И конечно же я выслушал целую кучу насмешек по этому поводу, но даже не мог огрызаться: кроме задницы, болело всё тело, непривычное к таким передвижениям.

На третий день я уже готов был пойти пешком, лишь бы не ехать на этой проклятой животине, и только взгляды воинов и Рона, которые они изредка бросали в мою сторону, заставляли меня стискивать зубы и молча терпеть боль.

— Дарин, да когда мы уже приедем? — взмолился я после того, как на пятый день нашего путешествия моя лошадь провалилась ногой в яму и я испытал все прелести падения с высоты.

Когда испуганный Рон подбежал ко мне, я с трудом поднимался с земли, понося на все корки и лошадей, не смотрящих, куда ступают, и гномов, которые, наверное, имеют тайного родоначальника по фамилии Сусанин.

— Целый, — улыбнулся Рон воинам, которые подошли узнать причины остановки, — если так ругается, значит, всё в порядке.

Пришлось мне пройтись по нубийцам, которые всегда лезут, куда их не просят. Рон, ничуть не обидевшись, подсадил меня на лошадь и ушёл к своей. Гном всё это время хранил молчание и спокойно игнорировал наши попытки выяснить у него, куда же мы всё-таки едем. На все вопросы у него был один ответ:

— Приедем, увидите.

И мы действительно увидели! Дорога кончилась, упёршись в огромную, заросшую мхом и кустарником скалу.

— Точно говорю, его фамилия Сусанин, — убеждённо сказал я, глядя на неожиданное препятствие.

— Ты уже второй раз говоришь про этого человека, — поинтересовался Карог, — чем он так отличился?

Мне пришлось поведать историю про крестьянина и поляков, которая изрядно всех рассмешила. На мой вопрос, что же такого смешного я рассказал, воины, продолжая гоготать, ответили, что настолько доверчивыми могли быть только глупцы. Если бы они сначала как следует попытали этого Сусанина, то тот не только рассказал бы им о правильной дороге, но и сам умолял бы разрешить ему её показать. Я сразу погрустнел и больше не выпендривался.

— Ну вот, мы и прибыли на место, — полностью игнорируя всеобщее недоумение, сказал гном. — Карог с воинами может возвращаться, они свою миссию полностью выполнили.

Командир возмутился:

— Дарин, что мы выполнили? Ты предлагаешь оставить вас тут?

— Да, Карог, именно так вы и сделаете, дальше мы пойдём путём гномов, — невозмутимо ответил гном, слезая с лошади. — К тому же можете забрать лошадей, они нам больше не понадобятся.

— Ну ваще! — возмутился я. — А раньше нельзя было об этом сказать? Я бы тогда бричку и пару лошадей ещё дома продал, а сейчас просто отдавать приходится.

— Нельзя, — отрезал гном, — все должны были думать, что мы поедем торговой дорогой, через территорию Тарона.

— Ну ладно, раз ты так говоришь, — со вздохом согласился я.

— Я всё же не очень понимаю, как вы пройдёте? — спросил Карог гнома.

— Кроме нас троих, — гном показал на меня и Рона, — этого никто не узнает. Не обижайся, Карог, но у всех есть свои секреты, в том числе у гномов.

— Хорошо, Дарин, — не стал настаивать воин. — Если ты не против, то поступим так: мы отъедем отсюда, а через два часа вернёмся узнать, ушли ли вы.

— Хорошо, — кивнул головой гном.

Когда наёмники уехали, гном кивнул Рону, и тот исчез в траве. Вернулся он через десять минут, улыбаясь во весь рот.

— Карог сам остался, чтобы проследить за нами, пришлось его убедить отправиться за подчинёнными, — весело сказал он нам.

Гном довольно кивнул и пошёл к скале.

— Стойте тут, — буркнул он, когда мы попытались двинуться за ним.

Мы с Роном переглянулись и остались на месте.

Гном возился у стены долго, мы с Роном прислушивались, стараясь понять, чем он там занимается, но, кроме неразборчивого бормотания, ничего не было слышно.

Наконец в скале что-то треснуло, и раздался шум трущихся друг о друга тяжёлых камней. Мы с Роном снова обменялись взглядами и направились к гному. Подойдя ближе, мы увидели, что он, радостно ухмыляясь, стоит рядом с нешироким проёмом в скале, из которого пахло сыростью и какой-то затхлостью.

— Ты хочешь сказать, мы пойдём под землёй? — неуверенно спросил я, заглядывая в темноту скалы.

— Правильно, — улыбнулся гном.