Начало пути

— Господин, а кто может принять участие в этом? И где взять луки и арбалеты, если найдутся желающие?

Следующей фразой я огорошил их ещё больше:

— Участвовать может любой желающий, даже девушки и женщины. — (Куча замерших фигур и открытых ртов.) — Арбалеты я могу выдать желающим начать учиться с последующим их выкупом. Поэтому расходы на болты и ремонт будет нести тот, кто будет владеть арбалетом. Луки же должны будете делать пока сами, если желающие найдутся, я покажу, как сделать хороший лук.

Староста, заикаясь, переспросил:

— Неужели и женщины могут участвовать, господин?

Я сделал свирепое лицо, и староста задрожал.

— Два раза не повторяю, хочу, чтобы участвовали все желающие.

Медленно отходящие от шока крестьяне начали перешёптываться друг с другом, и тут снова вперёд вышел тот самый мужик, что когда-то первый взял у меня землю. Он вышел, поклонился мне и спросил:

— Господин, а можно взять два арбалета?

Я удивился:

— А два-то зачем?

Мужик хитро ухмыльнулся:

— Так у меня два сына, если хоть один выиграет, мне этого приза достанет, чтобы весь год оброк продуктами с семьи не платить. Этих денег за глаза хватит.

Разговор про оброк и деньги услышали и поняли все, сразу поднялся гвалт, и количество желающих превысило все мыслимые пределы: все загорелись желанием выиграть такой приз. За неполные десять минут я записал всех желающих, но арбалеты с болтами достались пока только тем, кто успел первым. Счастливые крестьяне с чувством благоговения трогали грозное и очень дорогое по местным меркам оружие, ведь даже подержать его в руках было для них в диковину.

Ещё час ушёл на то, чтобы показать новым владельцам, как заряжать, чистить, смазывать арбалеты и стрелять из них. Больше времени я этому уделять не хотел, поэтому предупредил всех, что если в следующем году никто не попадёт пять раз в центр мишени, то арбалеты у всех отберу, возможно, вместе со своей землёй. По кивающим головам крестьян и обеспокоенным взглядам мужиков я понял, что серьёзность моего предупреждения до них дошла.

Оставив гнома отвечать на вопросы крестьян, я подозвал к себе старосту.

— Хочу сделать себе дружину, — начал я, — поэтому завтра-послезавтра пришлю наставника, который отберёт десяток парней и уведёт их в замок. Родителям объяснишь, что платить им буду по сестерцию в неделю на время обучения, а позже, когда станут настоящими солдатами, по полсестерция в день.

Староста удивлённо на меня посмотрел и спросил:

— Можно вопрос, господин?

— Давай.

— А почему вы не хотите нанять солдат со стороны? Ведь это те же деньги.

«Соображает староста», — улыбнулся я про себя.

— По одной-единственной причине: чтобы в моё отсутствие они не убивали парней и не портили девок. Ведь у тех, кто имеет родственников в деревне, рука не поднимется такое делать.

Староста сделал круглые глаза.

— А ведь и правда, хозяин. Не сомневайтесь, всё сделаю, как прикажете.

— Ну вот и отлично, — закончил я, — а теперь мне нужно сказать последнее слово перед уходом.

Староста подошёл к музыкантам. Музыка сразу стихла, все взоры снова обратились на меня.

— Последнее сообщение, — провозгласил я. — Если на вас в следующий раз нападут солдаты, то разрешаю защищаться от них луками и арбалетами. Всю ответственность беру на себя. Главное!!! Если приедет дворянин, до моего приезда ничего не делать! За это будет отвечать лично глава каждой семьи. Всё понятно?

Крестьяне нестройно загудели.

— Господин Максимильян, дозвольте вопрос? — раздался голос мужика, который всегда был первым.

— Задавай, — выцепил я его взглядом из ряда крестьян.

— А что будет, если я убью солдата, который без разрешения полезет ко мне в дом? — хмуро спросил он.

— Если без разрешения, тогда ничего не будет. Это моя земля, и по ней могут ходить только те солдаты, которым я разрешу, — спокойно ответил я. — Ещё вопросы?

Крестьяне переглянулись, но промолчали.

Я в чём-то понимал их, ведь раньше они ничего не могли противопоставить грабителям и насильникам: не пойдёшь же с топором и вилами на хорошо обученных и защищённых кольчугой солдат. А теперь, с арбалетами в руках, даже последняя старуха может убить с близкого расстояния самого защищённого солдата.

— А теперь веселитесь, — грозно приказал я.

Крестьяне улыбаясь, стали расходиться по парам, и снова заиграла музыка.

Я подозвал гнома и спросил:

— Я в замок, завтра у меня опять ранние пробежки. Вы со мной, мастер?

Гном, не задумываясь, ответил:

— Пока не выпита третья бочка, я отсюда ни ногой.

Я засмеялся и пошёл к замку.

Утром, после пробежки, я в отсутствие Рона хорошо отдохнул и пошёл на кухню, у меня был один разговор к Марте.

— Марта, иди сюда, — позвал я кухарку.

Марта быстро бросила работу и подбежала ко мне.

— Да, хозяин?

— Хочу себе завести служанку, чтобы по утрам мыться приносила и еду на стол подавала. Поэтому сходи сегодня в деревню и найди девушку по имени Сатти, скажи, я нанимаю её за полсестерция в день.

Марта понимающе на меня посмотрела, ещё бы, я в отличие от барона делал всё сам, чем приводил слуг в недоумение: умывался сам, сам одевался и даже ел сам без помощи слуг.