Начало пути (СИ)

— И это верно, — согласился он, а затем молчал некоторое время, что-то обдумывая. — Примо Мириам, думаю, это не путь для двоих. Позвольте, я отберу самых верных солдат для этого пути. Дайте мне время до завтрашнего заката и я приведу тех, кто будет горд следовать за анираном, защищать и, возможно, отдать за него жизнь.

— Разумно ли это? — робко подал голос Рэнэ. — Даже в поместье шепчутся о чужаке в доме. Но если со слугами я разберусь, кто рискнёт доверится тем, у кого на уме лишь золото, вино и бабы? Гарнизон Равенфира погряз…

— Злословие! — грозно выкрикнул Каталам. — Я не зелёный рекрут! Я лучше знаю своих солдат! Я выберу тех, кому доверяю абсолютно. За мной всегда пойдут мои сыновья. Десятник Умтар, тот же… Это воины, которые знают, что значит верность. А когда аниран расскажет им, что рассказал мне, уверен, их верность распространится и на него. Они будут готовы за него умереть.

— Думаю, пока не стоит за меня умирать, — неловко поёрзал я на диванчике. — Но путешествие с охраной могу только приветствовать.

— Решено, — подвела итоги Мириам, опять по своей привычке рубанув воздух ладонью. — Рэнэ, на тебе сбор провианта. Удостоверься, чтобы карета была готова к долгой дороге. Заполни провизией с запасом, выбери лучшую четвёрку лошадей. Подбери удобную одежду для анирана, чтобы скрывала его личину, но и соответствовала штандартам. Не забудь сиреев. Сколько их у нас осталось?

— Обучены и послушны только четыре.

— Трёх подготовь для путешествия. Одного оставь. Каталам, я хочу получить от вас известие через декаду после отправления. А затем ещё через декаду. Я должна знать, что у вас всё хорошо.

— Я запомню, примо. Когда надо отправляться?

— Чем быстрее, тем лучше. Анирану не стоит здесь находиться. Даже взаперти. Потому, как только ты будешь готов, сразу уходите.

Каталам задумался.

— Завтра к ночи, думаю, я отберу десяток верных солдат. Мы прибудем в имение под покровом ночи. И сразу надо выходить.

— Верное решение — прибыть в темноте, — согласно кивнула Мириам. — С утра я отправлюсь к принцу и не уйду из дворца до тех пор, пока он не согласится меня принять. Буду просить за мужа. Рэнэ, пока меня не будет, въезд в имение закрыть. Кто бы не пытался пройти, никого не пускать…

— А если это будут храмовники?

— Они разрешения спрашивать не станут.

— Тогда их встречу я! — решительно сказал я. — Хватит анирану прятаться, словно мышь! Появятся — я им покажу…

— Иван, ты так ничего не понял? — Мириам улыбнулась после моих героических фраз. — Если они вернутся, они вернутся убивать. Убивать не только тебя, а и всех, кто мог тебя видеть. И так же это будет означать, что ни меня, ни мужа больше нет в живых…

— Хватит! — не выдержал я. — Я уже говорил, что могу в одиночку пойти к принцу и показать, кто пожаловал в гости. И прорубить дорогу в его покои могу, если понадобится. Если он разумный, как говорил о нём Фелимид, он примет меня с распростёртыми объятиями… Но я всё-таки согласился с тобой, Мириам. Ты желаешь, чтобы я попробовал забраться на самую вершину пирамиды. Ты не хочешь, чтобы я рисковал напрасно, пытаясь встретиться с тем, у кого мало реальной власти. Что ж, так тому и быть. Я послушал тебя. С помощью Каталама я сделаю так, как ты просишь. Но если завтра сюда опять нагрянут храмовники, для того чтобы — как ты говоришь — жечь и убивать — убивать начну я. Я достаточно тренирован для боёв. О моих возможностях вы даже не подозреваете. Я одолел сунугая, я одолел посланных за мной убийц, я одолел шестерых работорговцев в деревне. Я буду сражаться с любым мерзавцем, который посмеет обидеть невинных. Попомните моё слово. Если завтра сюда заявится кто-то с факелом в руке, я заставлю его проглотить этот факел!

В комнате воцарилась тишина. На меня удивлённо смотрели все трое. А Рэнэ даже перестал жевать кусок лепёшки. Не знаю насколько они поверили моим горячим речам, но говорил я искренне. Не лукавил. Я чувствовал в груди огонь и был готов расплескать его на каждого, кто придёт за мной с мечом.

— Аниран? — задумчиво почесал голову сотник. Затем посмотрел на Мириам и утвердительно кивнул. — Аниран он и есть.

— Нет, Каталам, — тонкие губы опять разошлись в улыбке. — Мне кажется, это милих.

* * *

На рассвете Мириам уехала. Уехала одна, не взяв с собой даже служанку. Из окна я наблюдал, как запрягают лошадей в обшитую красной тканью карету. Видел, как на козлах занимает место кучер, как суетится и бегает взволнованный Рэнэ. Но Мириам была полна решимости всё сделать сама. Ночью, во время разговора, она ещё раз упомянула, что с принцем её связывает старая дружба, которая, если и затухла со временем, всё же ещё не погасла. И он будет вынужден её выслушать.

Не скрою, эта женщина меня впечатлила. Впервые её увидев, я подумал, что это самая обычная «серая мышь». Но узнав поближе, признавался самому себе, что даже начал испытывать к ней некую симпатию. Но не из-за смазливого личика или стройного тела, а из-за сильного характера.