Начало пути (СИ)

Пугала ли Васильева война? Да не то, чтобы он сильно ее боялся. Он еще не был в реальном бою, поэтому особого страха не испытывал, тем более, судя по рассказам преподавателей-офицеров из военной академии, которую Васильев не так давно окончил, архангельская армия была некоей карикатурой на настоящие вооруженные силы, всего лишь милитаризованным сборищем клоунов. Васильев невольно улыбнулся, вспомнив о том, что у архангельцев до сих пор в войсках есть конные части. Конные автоматчики - вот умора!

В довершение всех несчастий приказ о присвоении ему звания капитана все никак не приходил уже который месяц, хотя должность командира роты была вполне себе капитанской. Но это дело времени, хотя и все равно неприятно. Ждать и догонять - хуже всего на свете, так не раз говорил ему отец. Андрей был с ним согласен на все сто процентов.

Что до ночного ЧП, то Васильев пока не решил, стоит ли докладывать о нем. Допросив ночью всех троих мучителей Радована, он понял, что в отделении конфликт, последствия которого приходится разгребать уже второй раз за неделю. Сначала непонятные побои на лице комода, с которого за такие залеты надо бы лычки сорвать уже давно, теперь вот избиение солдата, во главе которого стоит, на секундочку, заместитель избитого старшего сержанта (в том, что сержанта кто-то отметелил, старлей не сомневался). Как следует наорав на солдат и пригрозив сгноить их в нарядах, Васильев узнал, что подстроил избиение не кто иной, как старший сержант Скоробогатов, о выходках которого ему как командиру роты уже не раз докладывали. Уже не раз и не два старлей хотел подать рапорт Вексельману на стол о необходимости разжаловать Скоробогатова, а то и разорвать с ним контракт и отправить на гражданку, но свой замысел в жизнь все же не претворил.

Отец всегда говорил ему - никогда не докладывай начальству о грехах своих подчиненных. Это говорит о том, что ты никудышный командир и что самостоятельно неспособен справляться с подчиненными. В итоге тебя не будут уважать ни подчиненные, ни начальство - а оно, спрашивается, зачем надобно? Резон в словах отца имелся, к тому же, мысленно поставив себя на место простого солдата, он тоже решил, что командира-ябеду он бы точно не зауважал. Итак, решено - сегодня Скоробогатов получит внеочередной наряд, его виновные подчиненные - по три наряда, а их взводному он сегодня объявит выговор. Ишь, распустил солдат! Тоже мне, офицер, мля. Куда он смотрит вообще?

Поэтому сержантские лычки пока останутся на плечах Скоробогатова, да и Саломатов тоже пока побудет ефрейтором. В конце концов, в том, что случилось, была и его, Васильева, вина, и отрицать это Андрей не собирался. Но ошибки надо исправлять, и по возможности это следует делать самостоятельно.

Размышления старшего лейтенанта прервал стук в дверь. Но постучавший пока не сделал попытку открыть дверь, и Васильев крикнул:

- Кто там? Войдите!

Дверь приоткрылась, и показалась темно-русая голова рядового, избиение которого на плацу Васильев прекратил сегодняшней ночью.

- Товарищ старший лейтенант, рядовой Обренович по вашему приказанию прибыл! - по уставу отчеканил Радован.

- Вольно, рядовой, не тянись, не на параде. Присаживайся.

Радован придвинул к себе стул и уселся, уставившись на ротного.

- Рассказывай, Радик, как дошел ты до жизни такой.

- Вы о вчерашнем, товарищ старший лейтенант?

- Да не только и не столько об этом. Меня интересует, почему это все произошло.

- Товарищ старший лейтенант, эти упыри ... простите ... военнослужащие уже всех в отделении достали. Вы думаете, я один такой?

- Рядовой, я не просто так, для декора, в этом кабинете сижу. Я знаю всех солдат роты в лицо, и знаю, от кого чего можно ожидать. Я не первый день в армии, рядовой, и до того, как получить роту, был курсантом. У нас тоже были залеты, драки и прочие ... так сказать, нарушения устава. Но когда толпой с такой силой метелят своего товарища - тут должна быть веская причина. Это не просто попытка шакалья утвердиться, и не просто игры молодняка, которому некуда выпустить пар. Давай рассказывай, что мне из тебя все клещами тянуть приходится?

- Даже не знаю, с чего начать, товарищ старший лейтенант ...

- Слушай, прекрати мне уже сюсюкать. Про тебя совсем другое говорят - ты, мол, дерзкое хамло, посылаешь своего комода в задницу по любому поводу, и даже, как я слышал, это именно ты ему расквасил пятак. И не смей спрашивать, откуда я об этом знаю. Я, между прочим, по должности обязан знать все обо всех. В том числе и о тебе.

Радован, ошарашенный осведомленностью командира, немного растерялся. Ведь если Васильев знает, что именно он устроил, он бы сейчас с ним разговаривал совсем по-другому. Или, может, он его таким макаром на откровенность выводит и хочет разговорить, чтобы потом примерно наказать и иметь на то все основания. Нет, не то, зачем ему это? Его ж самого начальство не погладит по головке за такие вот художества в роте. Этак и служебное несоответствие легко схлопотать. Со всеми вытекающими.